Первый звонок был русскому… в смысле — российскому консулу в один из городов Израиля.

— Здравствуйте, коли не шутите, — пьяноватый голосок, без акцента, но со специфической картавостью.

— Скажите, что надо делать, если моего сына пытаются оставить в Израиле помимо моей воли?

— Кто таки пытается оставить?

— Например, его мать.

— А вы что, против?

— Да, я против.

— Послушайте, я вас совсем не знаю, но это же надо быть таки совсем без мозгов, чтобы мешать. Все хотят ехать в Израиль!

— А если я не хочу?

— Что за… Да ваш сын тут совсем другую жизнь узнает! Он сам обратно не захочет!

— Я вам звоню как раз на тот случай, если он захочет обратно, домой, а его будут не пускать. Что мне в этом случае делать?

— Кто его может не пускать?

— Послушайте… Жена с сыном едут в Израиль. Сыну двенадцать лет. Что мне делать, если сын захочет обратно, а родственники жены захотят его оставить и будут мешать?

— Ой, ну таки мне такая морока с вами! Я ж говорю, у него будет таки совсем другая жизнь!

— Послушайте… Я — отец. Я отвечаю за своего ребенка. И это я решаю, в какой стране ему жить. Правильно?

— Ваш ребенок еврей?

— Еврей по матери.

— А вы таки не еврей?!

— Нет.

— И вы мене таки звоните?!

— Вы — консул?! Вы — консул России? В смысле — Российской Федерации?!

— Я — еврей! В первую очередь еврей!

— Ну пусть еврей. Но вот я — гражданин Российской Федерации. Что мне делать, если моего сына попытаются оставить в Израиле? Чем вы мне можете помочь?

— Да ничем я вам не буду помогать! У нас еврей — это по матери еврей!

— Ну а меня это к чему обязывает? Почему я-то обязан считать, что мой сын — еврей?

— Как?!

— А так. Я на своей земле, у себя дома! Почему для меня обязательны порядки национальных меньшинств?

В трубке нарастал странный звук — что-то вроде перекрученного кошачьего воя, но только выл котяра размером с бенгальского тигра. Володя швырнул трубку на рычаги.

Был и второй номер телефона… Патологически вежливый женский голос.

— Здравствуйте. По какому вы вопросу?

— По поводу похищения своего сына.

— Ваш сын пропал в Израиле?

— Простите, об этом я буду говорить с консулом.

Короткая возня на том конце.

— Консул Васильев слушает.

— У телефона Скоров Владимир, из Петербурга. Моя жена собирается с сыном в Израиль. Сыну двенадцать лет. Поездка у них гостевая, но у меня есть сильные подозрения, что жена возвращаться не хочет. Что мне делать, если сын захочет обратно, а жена и родственники жены захотят его оставить в Израиле против моей воли?

— Вашего сына нельзя вывезти из страны, если вы не дадите документа. Вы это знаете?

— Да. Я дал разрешение на определенный срок.

— Разумеется, вы даете разрешение на определенный срок. Так и пишется — на столько-то дней. А если разрешение дается на эмиграцию — это совсем другой документ, по другой форме.

— На эмиграцию я разрешения никогда не дам. Но что делать, если ребенка не захотят отправить обратно?

— Не зарекайтесь насчет эмиграции. Вот свалится какой-нибудь современный Бела Кун, и рады будете, что есть куда ребенка отправить.