На новых кораблях были установлены активные системы вооружения, но в основном они представляли собой расходный материал; корабли вторгались в строй батлерианцев, создавая хаос; их расстреливали, но, несмотря на повреждения, полуготовые автоматические корабли продолжали движение, нарушая тесный строй батлерианцев.

Один из патрульных кораблей батлерианцев взорвался, но остальные продолжали вести огонь. По оценке Гилберта, по меньшей мере сорок кораблей Манфорда были уничтожены взрывами и неожиданным ожесточенным сопротивлением.

Разбросанные корабли батлерианцев приблизились к главным верфям и астероидным фабрикам и вновь открыли огонь, громя последние промышленные установки. Еще по меньшей мере пять фабрик были разрушены, их купола разбиты, и оттуда в космос вырывались пламя и воздух.

Даже ментату трудно было вести учет уничтоженных объектов.

Исполняя свой долг, Гилберт представил Манфорду пересмотренную оценку.

– Корабли автоматические, их уничтожение не должно вызывать угрызений совести.

Анари Айдахо ахнула:

– Их ведут мыслящие машины?

– Автоматы, – ответил Гилберт без дальнейших пояснений.

Вождь батлерианцев сердито посмотрел на него.

– Почему ты не предсказал этого, ментат?

– У меня не было полных данных.

– Используй новые параметры. Я готов принести в жертву все свои корабли. Считай моих приверженцев и корабли расходным материалом, если это необходимо, чтобы выиграть битву. Мозг человека свят.

– Мозг человека свят, – повторила Анари.

– Все считать расходным, сэр?

Новое противоречие; Гилберт не стал напоминать, как реагировал Манфорд на такое же поведение людей Венпорта.

– Кроме жизни Манфорда, – сказала мастер меча. – Это не обсуждается.

Сохраняя ледяное спокойствие, Манфорд объяснил:

– Только тотальное наступление – так мы победили Омниуса и его мыслящие машины в джихаде Серены Батлер. Сейчас, когда идет борьба за души человечества, мы не можем сделать меньше.

Гилберт изучал расположение кораблей, восстанавливал их недавнее перемещение, отыскивал пересечения, пока все возможности не образовали в его сознании сложную сеть… паутину, показавшуюся странно знакомой. Да, сейчас Эразм ему бы очень помог.

Еще несколько недостроенных кораблей столкнулись с кораблями батлерианского флота: одни пробили тараном, у других вывели из строя сенсоры, отвлекая на себя огонь; они играли роль камней, брошенных в осиное гнездо. Такова и была их цель, понял Гилберт. Они не должны были уцелеть.

В сознании Гилберта время ползло медленно; он перешел в режим ментата и быстро создал модель ситуации, пересмотрев прогноз движения кораблей, чтобы уменьшить потери. Сосредоточившись, он сможет разобраться в сложной путанице, созданной противником.

Гилберта восхищал план, направленный против него. Жаль, что придется его уничтожить. Батлерианцы в панике стреляли впустую, несколько кораблей сосредоточивались на одной цели, упуская остальные.

– Для победы нам нужно лучше организоваться, вождь Торондо. У меня есть план, но вы должны позволить мне руководить огнем. Прикажите своим командирам выполнять мои распоряжения.

– Вы гарантируете нам победу?

– Это наш лучший шанс.

– Понятно. – Ответ его как будто бы разочаровал. – Хорошо, ментат, принеси нам победу.

– У нас есть шанс, Драйго! Только погляди на эти разрушения!

Он, словно зачарованный, смотрел на сталкивающиеся корабли, на летящие ракеты, на цепную реакцию взрывов, когда один за другим начали взрываться стоявшие рядом корабли батлерианцев.