Штайнер пополз вместе с ним в глубь церкви, где Риттер, лежа на спине между скамейками, перевязывал ногу индивидуальным пакетом. Престон и Беккер скрючились около него.

— Ты в порядке, Риттер? — спросил Штайнер.

— Им не хватит нашивок за ранение, господин полковник, — Риттер улыбался, но видно было, что боль очень сильная.

Американцы все еще стреляли сверху, и Штайнер кивнул в сторону двери в ризницу, которая была еле видна в тени, и сказал Беккеру:

— Посмотри, нельзя ли пулями открыть эту дверь. Мы здесь долго не продержимся, это точно.

Беккер проскользнул в тени за амвоном, не поднимаясь. Когда он выстрелил из «стена» с глушителем, раздался такой звук, будто щелкнула металлическая задвижка.

Огонь прекратился, и Гарви крикнул сверху:

— Не хватит ли, полковник? Это все равно что стрелять по рыбе в бочке, и мне это не нравится, но мы вас всех перебьем, если надо будет.

Вдруг Престон, не выдержав, вскочил на ноги и выбежал на свободное место у амвона:

— Да, я иду! С меня хватит!

— Ублюдок! — воскликнул Беккер, выскочил из тени у двери ризницы и ткнул Престона в голову дулом ружья. Заговорил пулемет, очередь была короткой, она прошила Беккера сзади, и он упал на занавеску у подножия колокольни. Умирая, он ухватился за веревки, и колокол звучно зазвенел впервые за много лет.

Опять наступила тишина, и Гарви крикнул:

— Даю вам пять минут, полковник.

— Нам надо спрятаться, — тихо сказал Штайнер Девлину. — Внутри ризницы нам будет лучше, чем здесь.

— Надолго ли? — спросил Девлин.

Раздался тихий скрип, и Девлин, напрягая глаза, увидел, что кто-то стоит у входа в ризницу, там, где угрожающе болталась выломанная дверь. Знакомый голос позвал:

— Лайам!

— Господи, — сказал Девлин Штайнеру. — Это Молли. Откуда, черт побери, она взялась? — Он подполз к ней и через мгновение вернулся. — Пошли! — сказал он, подхватив Риттера под левую руку. — Лапочка нашла нам выход. Воспользуемся им, пока парни наверху ждут.

Они проскользнули в тени, поддерживая Риттера с двух сторон, и проникли в ризницу. Молли ждала около потайной панели. Когда они вошли, она заперла дверь и повела их по лестнице к туннелю.

Было очень тихо, когда они вышли в холл дома священника.

— Что дальше? — спросил Девлин. — Нам далеко не уйти с Риттером в таком состоянии.

— Машина отца Верекера стоит во дворе за домом, — сказала Молли.

А Штайнер, вспомнив что-то, сунул руку в карман:

— Ключи-то у меня.

— Не валяйте дурака, — сказал ему Риттер. — Не успеете включить мотор, как рейнджеры облепят вас, как пчелы.

— За домом есть ворота, — сказала Молли. — И колья в изгороди. Мы можем толкать этот маленький «моррис» сотни две ярдов. Пустяки.

Они были уже у края первой лужайки на расстоянии полутора сотен ярдов, когда в церкви возобновилась стрельба. Только тогда Штайнер запустил мотор и рванул на огромной скорости по колеям через поле, следуя указаниям Молли, до самой дороги вдоль берега.

После того как панельная дверь в ризнице закрылась с тихим щелчком, в часовне Богородицы что-то задвигалось — это встал Артур Сеймур, которому удалось освободить руки. Он тихо прошел по северному проходу, держа в левой руке моток веревки, которой Престон завязал ему ноги.

Было совсем темно, светились только свечи у алтаря и лампа в ризнице. Сеймур наклонился, чтобы убедиться, что Престон еще дышит, поднял его и перекинул через свое мощное плечо.