— Примерно через двадцать минут?

— Или раньше. — Она смотрела в пустоту. — Кто-нибудь придет прямо из магистрата.

— А где находится магистрат?

— В четверти мили отсюда. На востоке.

Я кивнул.

— Хорошо, — сказал я.

Потом я потянулся к бутылке вина, но тут же отказался от намерения выпить. Иногда вино оказывает на меня очень быстрое действие.

— Боюсь, — сказал я, медленно выговаривая слова, — что мне придется отклонить вашу просьбу. К сожалению, я намерен уклониться от ареста, так что вам придется послать кого-нибудь в погоню за мной.

— Я так и думала, — ответила Тиммер. — К несчастью, я не могу задержать вас лично.

— Меня уже и так разыскивают, — заметил я.

— Но только не Империя.

— Да, вы правы, — согласился я. — Только не Империя.

— При совершении определенного рода правонарушений Империя преследует беглецов более настойчиво. А иногда случаются преступления — и весьма серьезные, — которые остаются нераскрытыми, поскольку описания преступника оказываются уж очень невнятными.

— Я понимаю, — сказал я.

Она встала.

— Как жаль, что я сама не смогу привести приказ в исполнение, — сказала Тиммер, — но меня зовет долг.

— И очень чистым голосом.

— Мы еще встретимся, — сказала она.

— Ну да. Если меня арестуют…

— Задержат.

— Задержат. Правильно. Если меня задержат, тогда, вне всякого сомнения, завтра я окажусь в ратуше, где меня будут допрашивать.

— А если нет?

— Кто знает? — ответил я. — Честно говоря, мне здесь нравится. Особенно в это время суток.

— Да, — кивнула Тиммер.

Она открыла рот, словно хотела сказать что-то еще, но лишь покачала головой. А потом встала и ушла, так больше не проронив ни слова.

Я немного подождал — не больше минуты, — после чего расплатился по счету и вышел из таверны. Стояла чудесная, морозная и бодрящая погода, зима еще не успела начаться. На улице почти не было людей. Мы с Лойошем внимательно огляделись по сторонам и обменялись мнениями.

В таких местах существуют сотни подходящих укромных уголков, но я выбрал подъезд соседнего дома — глубокий и тихий, к тому же им явно давно не пользовались. Прислонился к стене и отправил Ротсу на разведку.

Пришлось простоять минут двадцать. Несколько человек миновали мой подъезд, но никто меня не заметил. Один пожилой текла вошел в двери, возле которых я стоял, но даже не обратил на меня внимания, поскольку я сдвинулся в сторону. Ты научила меня, как это делается, Кайра; ты говорила, что главное здесь — отношение. Может быть, ты права.

— Ротса говорит, что он приближается, босс.

— С нужной стороны?

— Да. С востока.

— Лучше и быть не может.

Я слегка пошевелил рукой, и в ладонь мне скользнул кинжал. Один из новых. Я вытер его рукоять о плащ, в том числе и на удачу.

Домм прошел мимо меня. В руке он держал свернутый лист бумаги, вне всяких сомнений, приказ о задержании какого-то безымянного субъекта, которого следовало допросить в связи с расследованием убийства.

Очень серьезная вещь.

Я зашагал вслед за ним, решив не рисковать. Я не произнес ни единого слова. Потом я продолжал идти дальше, спокойно и непринужденно, как если бы ничего не произошло. Я свернул за угол, потом еще раз, и Ротса сообщила Лойошу, который передал мне, что за мной никто не следит.

 Интерлюдия

— Это его взволновало?

— Убийство Домма? Не думаю. А должно было?

— Я не уверена.