— Хорошо. — Все равно розе оставалось жить недолго.

— Идем?

— Идем, — ответил Айзек. — Можно вас кое о чем спросить?

— Конечно. Надеюсь, я смогу ответить на твои вопросы. Во всяком случае, постараюсь.

Они пошли на восток, оставив за плечами глядящую розу. Как всегда, шли не спеша — в том темпе, в котором было удобно идти Сьюлин. Она молчала и терпеливо ждала, пока Айзек старался собраться с мыслями, не дававшими ему покоя последнее время. А теперь еще эта роза… Он не чувствовал себя уставшим, хотя ни минуты не спал. Его ум был таким же бодрым, как всегда, и ему больше чем когда-либо хотелось найти разрешение всех загадок.

— Откуда вы приехали? — спросил он наконец.

Она чуть замедлила шаг. Он испугался, что задал какой-то неуместный вопрос.

— Я родилась на Марсе, — сказала она, помолчав.

Это было похоже на правду. Во всяком случае, Айзек такого услышать не ожидал. И у него возникло ощущение, что это не та правда, которую Сьюлин хотелось бы рассказывать всем и каждому. Он ничего не стал переспрашивать, просто отметил: «Марс».

— Вы что-то знаете о гипотетиках? — задал он следующий вопрос.

— Как ни странно, — ответила Сьюлин, чуть заметно улыбнувшись и поглядев на него, как ему показалось, с глубокой приязнью, — я проделала весь этот путь, чтобы спросить о том же тебя.

Они проговорили всю дорогу, пока не дошли до поселка. Айзек узнал от Сьюлин, многое, чего не знал раньше. Уже в воротах он помедлил и оглянулся в ту сторону, откуда они вернулись. Там осталась роза. Не просто роза. Роза была всего лишь… — чем? Частицей чего-то другого, огромного. Того, что так притягивало его к себе. И к чему тянулся он сам.

ГЛАВА 9

Турк ехал по одному из старых районов города, заселенных в основном китайцами. Сборные домики, выкрашенные словно пожарные щиты в ярко красный цвет, чередовались с четырехэтажными общежитиями из желтоватого камня — он добывался тут же неподалеку в Свечной Бухте. Было уже довольно поздно. На улицах не было ни души. В темном небе над головой чиркнула одинокая падающая звезда.

Полчаса назад он наконец дозвонился до Лизы. Подобные беседы не стоило вести по телефону. Но Лиза и сама заподозрила худое и после пары неловких вопросов Турка ни о чем, сказала: «Хорошо. Давай там, где мы познакомились. Через двадцать минут».

Познакомились они шесть месяцев назад в круглосуточном гриль-баре «Ла Рив Гош», в торговом районе к западу от доков. Лиза пришла тогда в бар в сопровождении каких-то людей из консульства. Друг Турка заприметил среди них своего приятеля и тут же потащил Турка знакомиться. Лиза сразу приглянулась Турку. И не только потому, что была одна, без пары, а и потому, что в ней было что-то особенное — то, что всегда сходу притягивало его в женщинах, едва ли не больше всего остального, — глубокий и открытый смех. Он побаивался женщин, смеющихся чересчур непринужденно, и не знал, как вести себя с теми, кто вообще не смеется. Лиза смеялась доброжелательно, от души, и в ее шутках не было ни капли колкости или грубости. Ему нравились взлетающие вверх краешки ее ресниц, ее глаза — бледноватые, цвета морской волны, и то, как она поднимала и опускала взгляд.

Потом она заговорила о своих планах поездки к Могиле Кубелика за горным хребтом. Турк протянул ей свою рабочую визитку:

— Лучше уж так, чем на машине. Поверьте. Вам придется ехать через перевал Мади, а там в это время года дорога не очень надежна. Есть автобус, но он вечно битком набит, и в нем здорово трясет.

Он спросил, что ей нужно в таком захудалом городишке как Кубелик, где нет ничего, кроме заправок.