— Пожалуй, вам пора вернуться к вашим светским обязанностям.

— Может быть, повторим? — неожиданно для себя спросил он. — Тогда я выполнил бы свое обещание.

— С первой порцией я быстро управилась, да? Бокал Брима был все еще наполовину полон.

— Вам, наверное, хотелось пить.

— Наверное, а может быть, и нет. Но я разрешаю вам заказать еще — если вы обещаете не пользоваться моей слабостью.

Она произнесла это небрежно, с улыбкой, но Бриму показалось, что в ее словах больше смысла, чем можно предположить на первый взгляд.

— Мне трудновато будет воспользоваться ею в должной степени, — сказал он, кивая бармену. — И я намерен как можно дольше наслаждаться вашим обществом. Но, может быть, посол… — нахмурился Брим.

— Он слишком занят собственными светскими обязанностями, чтобы ревновать, — сказала она, когда бармен поставил перед ней второй бокал, — если вы это имели в виду.

Брим не ответил, и оба немного помолчали. Потом она с улыбкой добавила:

— Он занят большую часть времени, и это продолжается уже много лет. Если я захочу когда-нибудь, чтобы кто-то воспользовался моей слабостью, это очень облегчит дело.

— Я уверен, что в возможностях у вас недостатка не было, — галантно, но с немалой долей искренности заметил Брим.

Она посмотрела ему в глаза.

— Да, иногда они предоставлялись — большей частью с визитерами вроде вас. На планете, населенной медведицами, — грустно улыбнулась она, — я, наверное, кажусь гораздо привлекательнее, чем на самом деле.

— Предоставьте судить об этом более квалифицированным лицам. — Брима прижало к ней так близко, что он ощутил растущее возбуждение и отступил на шаг ради собственной безопасности.

— Не нужно отодвигаться, Вилф, — сказала она, отпив глоток вина. — Мне нравится, когда вы прикасаетесь ко мне, хотя бы нечаянно.

Бриму вдруг стало трудно дышать.

— Мне и самому понравилось, но я боюсь, что… Марша, вы чертовски соблазнительная женщина, и…

— Спасибо, Вилф. Вы тоже очень соблазнительный мужчина. Ах, провались оно все, — воскликнула она внезапно с кривой улыбкой, глядя ему в глаза. — Я напилась и вешаюсь на шею первому за много лет человеку, с которым готова нарушить супружеский долг. — Она соскользнула с табурета. — Пока мы оба не пожалели об остатке этого вечера, пойду-ка я попудрю нос и позабочусь о промокших штанишках. А когда мы встретимся опять, вы снова будете «адмиралом» Бримом.

— М-Марша, мне ужасно жаль, если я…

— Нет, дорогой мой Вилф, вы ни в чем не виноваты. — Она дотронулась до его щеки. — Это я сожалею о том, что не могла выбросить вас из головы с нашей первой встречи, а теперь… спасибо, что позволили мне почувствовать себя сексуальной впервые за много лет.

Ее рука скользнула ему между ног, задержалась там на миг.

— Утром я себе этого не прощу, — прошептала она, — но отрадно осознавать, что я до сих пор еще действую на мужчин таким образом. — Она коснулась губами его щеки и исчезла в толпе.

До конца бала Брим все делал автоматически — это продолжалось до тех пор, пока двойное солнце планеты не поднялось довольно высоко над горизонтом. Почти неделю после этого его рубашка хранила запах духов Марши Браунинг — и пока запах не выветрился, Барбюсу было запрещено отдавать рубашку в стирку.