Как только он ушел, Болан вскрыл его шкафчик, вытащил форму и примерил на себя. По росту она подошла идеально. Мак даже взял щетку и почистил рубашку. Он хотел выглядеть безупречно.

Болан положил на полку шкафчика значок снайпера и три купюры по пятьдесят долларов, быстро приклеил усы и вышел из гардероба.

Едва он переступил порог, как чуть было не столкнулся нос к носу с сержантом Лайонсом, который в сопровождении капитана полиции шел по главному коридору управления.

Из всех полицейских, с которыми Палач меньше всего хотел бы сталкиваться в этот критический момент, Лайонс был первым. Он один из немногих имел возможность как следует разглядеть его новое лицо.

Фальшивый полицейский вежливо улыбнулся своему старому приятелю, опустил голову и спокойно прошел мимо.

Он ожидал, что сзади раздадутся крики, сигнал тревоги, и, готовясь к худшему, стал искать взглядом запасной выход, чтобы вовремя дать деру. Но когда он подошел к комнате дежурного и оглянулся, Лайонса и старшего детектива в коридоре уже не было.

Управление полиции кишмя кишело людьми, повсюду царила атмосфера всеобщей неразберихи, посетители приходили и уходили, служащие без конца сновали по коридорам. На всех этажах стоял такой шум и гам, что в нем, как на концерте «Роллинг Стоунз», тонуло любое произнесенное вслух слово.

Болан подошел к дежурному и сказал:

— Пропуск в тюрьму.

Тот мельком взглянул на жетон, украшавший грудь Болана.

— Для судейских? — машинально спросил он.

— Для защиты, — уточнил Болан.

Дежурный хмыкнул и подал ему пропуск.

Словно ледяной сибирский ветер пронизал Болана до костей: он решился на слишком рискованное дело.

После недолгих поисков Мак обнаружил камеры с заключенными. У кабинета начальника охраны толпились и сердито галдели какие-то люди с кейсами в руках. Чувствовалось, что все они раздражены и пребывают в крайне плохом настроении.

Болан без труда догадался, кто они и чего им тут нужно.

Он пробрался через толпу и тихо обратился к дежурному полицейскому:

— Окружной прокурор желает допросить одного из заключенных.

Мак протянул дежурному пропуск и тут же кивнул в сторону недовольных гражданских лиц.

— Не будем называть его фамилию в присутствии этих джентльменов.

Разговаривая с дежурным, он просматривал карточки заключенных, нашел ту, которая была ему нужна, и пододвинул ее полицейскому.

— Вот этот. Но лучше вывести его через другую дверь.

Полицейский все понял, отметил пропуск Болана и сказал:

— Выводите его через служебный ход, я позвоню, чтобы вас пропустили.

Палач кивнул, прошел в тюремное отделение и в сопровождении надзирателей миновал большую общую камеру, а затем свернул в коридор, где располагались камеры-одиночки.

Старший из сопровождающих остановился у одной из дверей на середине коридора и повернул ключ в замке.

— Вот ваш человек, — сказал он Болану.

Из крохотной камеры вышел Тони «Опасность» с кривой ухмылкой на губах.

— Ну что, тупицы? Я же вас предупреждал, что на ужин здесь не останусь, — хвастливо заявил он.

Не говоря ни слова, Болан подписал расписку, развернул заключенного на сто восемьдесят градусов и подтолкнул его к служебному ходу, который вел во двор полицейского управления Сан-Диего.

— Поосторожнее! — злобно скрипнул зубами Тони «Опасность». — Руки прочь, а то я мигом до тебя доберусь!

Болан подмигнул полицейским и повел своего пленника к двери в конце коридора. Там он подписал еще одну расписку, а потом вытолкал мафиози за дверь.

— Что это значит? — подозрительно спросил Тони.

Его внезапно охватило беспокойство, когда он заметил, что процедура освобождения несколько отличалась от обычной, но Болан к тому времени уже подвел его к машине и открыл дверцу.