— Мой ответ — нет! — повторял он.

Полковой старший сержант Патрик Харпер стоял в маленькой гостиной жилища Джейн и вертел в своих больших ручищах кивер.

— Я говорил с мистером Даламбором, сэр, и он сказал, что я могу пойти с вами. Я хочу сказать, что мы сидим, как прачки в засуху.

— Скоро прибудет новый полковник, Патрик. Он не сможет обойтись без полкового старшего сержанта.

Харпер насупился.

— Да и без майора тоже.

— Он не может лишиться нас обоих. — Не во власти Шарпа было лишить личных волонтеров Принца Уэльского услуг огромного ирландца. — Если ты пойдешь, Патрик, новый командир назначит нового полкового старшего сержанта. Вряд ли ты этого захочешь.

Харпер нахмурился.

— Это лучше, чем если с вами пойду не я, сэр, а мистер Фредриксон не оставит меня без дела.

Шарп был непоколебим.

— Нет.

Огромный мужчина, на четыре дюйма выше шестифутового Шарпа, усмехнулся.

— Я могу взять отпуск по болезни.

— Сначала ты должен заболеть.

— Я уже заболел! — Харпер показал на рот. — У меня просто ужасно болит зуб, сэр. Вот тут! Он открыл рот, ткнул туда пальцем и Шарп увидел, что у Харпера действительно покрасневшая и опухшая десна.

— Сильно болит?

— Ужасно, сэр! — Харпер, чувствуя брешь в обороне, прям-таки сморщился от боли. — Сильно пульсирует. Тук-тук, тук-тук, ну просто барабанный бой в черепе. Ужасно.

— Покажись вечером хирургу, — бесчувственно сказал Шарп, — и пусть он его вырвет. Потом возвращайся в свой батальон.

Лицо Харпера потускнело.

— Я точно не могу пойти, сэр?

Шарп вздохнул.

— Лучше бы рядом со мной был ты, старший сержант, чем дюжина любых других парней. — Это была правда. Шарп не знал никого, рядом с кем бы он хотел сражаться рядом, но только не в Аркашоне. — Сожалею, Патрик. Кроме того, ты ведь теперь папаша. Ты должен заботиться о жене и ребенке.

Жена-испанка всего месяц назад родила Харперу сына, которого назвали Ричард Патрисио Августин Харпер. Шарп смущался из-за выбранного имени Ричард, но Джейн пришла в восхищение, когда Харпер попросил разрешения использовать его имя.

— Это для твоей же пользы, старший сержант, — продолжил Шарп.

— Как это, сэр?

— А так, что твой сын две недели будет с отцом. — Шарп вспомнил видение отвесной, черной мокрой стены, и эта картина укрепила его голос. Он повернулся на звук открывающейся двери.

— Мой дорогой. — Джейн, прекрасная в голубом шелковом платье, мило улыбнулась Харперу. — Старший сержант, как малыш?

— Отлично, мадам! Изабелла благодарит вас за белье.

— У вас болит зуб! — Участливо спросила Джейн. — Ваша щека припухла.

Харпер покраснел.

— Совсем немного, мадам, практически не чувствуется.

— Надо приложить гвоздичное масло! На кухне есть немного. Пойдемте!

— Он не может пойти, — сказал Шарп после ужина, когда они с Джейн возвращались обратно по городу.

— Бедный Патрик, — Джейн настояла на том, чтобы проведать Хогана, но никаких новостей не было. Она навещала его днем ранее, и Хоган выглядел лучше.

— Я не хочу, чтобы ты подвергала себя риску, — сказал Шарп.

— Ты говорил это дюжину раз, Ричард, и уверяю тебя, что я каждый раз это слышала.

Они легли спать, и четыре часа спустя в дверь постучала хозяйка. В спальне было темно и холодно.