Внезапно, когда Данкварт уже начинал тихо паниковать, небеса раскололись. Грянуло так, что некоторые лошади, обезумев, начали отбивать по залитой кровью земле какой-то невероятный танец, сбрасывая всадников.

По металлу кольчуг зазмеились синие искры, солнце исчезло, закрывшись черной непроглядной тучей. Очень походило на явление какого-либо сочувствующего людям воинственного божества, вроде Эрлика Победоносного, да вот чувство опасности неожиданно сменилось странной радостью. Теперь колдовская гроза не несла смерть и разрушение — в битву вступили альбо-вы колдуны.

Данкварт и его кнехты ощутили неожиданный прилив силы, будто и не было изматывающей схватки, гирканцы теперь смотрели не радостными глазами самоуверенных победителей, а скорее испуганно и непонимающе, постоянно ревел гром, в котором слышались перестукивания победных барабанов, и ветер нес в лица варваров неизвестно откуда взявшуюся серую пыль, мешавшую взгляду.

Несмотря на удивительную помощь древнего народа, зазевавшийся от неожиданности Дан-кварт пропустил сильнейший удар эфесом сабли по шлему. Металл надрывно взвизгнул, издал неприятное "кряк!", в глазах потемнело, а среди мрака запорхали разноцветные искры и начали расплываться невиданные соцветия, обращающиеся в круги, кольца, змеящиеся полосы… В последний миг Данкварт понял, что его еще ударили в грудь, пропороли кольчугу, но кольца смягчили удар лезвия, которое не смогло проникнуть через подкольчужник и кожаную рубаху к телу.

Рудненский керлат выпустил поводья и молча, без единого стона, завалился набок. Ступня застряла в стремени, но умная лошадь извернулась, встала над хозяином и впредь оставалась рядом с ним, не желая отходить. Может быть, ее тоже вразумило альбийское волшебство? Непонятно…

— Данкварт? Боги, да что с ним такое? Вроде бы даже не ранен, а бледен, как мертвый!

Солнечный луч в глаза. Слепит. Знакомый голос. Рыжая Соня?

— Сударыня, ему бы холодной водички! Принести?

— Какая водичка? — зло ответила госпожа. — Данкварт, очнись!

Войт с трудом разлепил веки. Каждое движение отдавалось невероятной болью в голове.

— Мы… Победа?

— Абсолютная, — твердо и весело сказала Соня. За ее плечом маячила покрытая веснушками физиономия Войто. — Полный разгром. Две сотни пленных, с ними сейчас занимаются альбы. У нас семьдесят погибших и в два раза больше раненых. Что с тобой случилось? Тебя подобрали на поле, полумертвого.

— Голова… — простонал Данкварт.

— Ясно. Твое самое слабое место. Лежи пока здесь, я пришлю Ллэра. Оказывается, он неплохой лекарь, а не только альб, трепло и пьяница.

Данкварт с натугой оглянулся, даже моргать было больно. Над головой нависала красноватая скала, поверх тянулась низкая, но такая надежная и знакомая стена Каина-Горы, в небе, описывая долгие круги, парили два коршуна. Солнце, уйдя из зенита, скатывалось к закату, в сторону Океана.

— Господин, а господин, — Войто потеребил Данкварта за плечо. — Может, пивка хотите? Или покушать? А то белый, будто упырь.

— Сам упырь, — прохрипел керлат, мысленно представил себе кружку с пивом и, закашлявшись, вывернул из желудка противно воняющую желчь. Заботливый Войто утер Данкварту губы какой-то омерзительной тряпкой и рассудительно сообщил:

— Тогда вам, сударь, пива нельзя.