— Мой любознательный друг, — пропел Мордекай до тошноты сладким голосом, — конечно же, частица твоей заурядной личности уцелеет, ты не исчезнешь без следа, но вольёшься в сотни тысяч подобных тебе крошечных сущностей, копошащихся в гигантской и неимоверно сильной душе Палача Мо, словно молекулы или микробы, или...

— Спасибо, я понял.

— ...ничтожные фекалии в бездонной выгребной яме.

— Не думал, что буду скучать по Клозену. Он хотя бы знал, когда заткнуться.

— Как Пожирателям удаётся сохранять рассудок, поглощая неочищенные души? — вступил в разговор Олег.

— А кто сказал, что они его сохранили? — усмехнулся Мордекай. — Впрочем, их собственные души столь велики, что всякую мелочь абсорбируют без вреда для себя. Это как принимать яды в гомеопатических дозах. Конечно, если поглотить сразу много, то возможны проблемы. В годы Великой Войны Апостолы насыщались целыми полями душ. Кто знает, что за эффекты это производило.

— А ты пробовал?

— Разумеется. Разве человек науки может отказать себе в подобном эксперименте?

— И каково это?

— Похоже на кратковременное помешательство. Довольно гадко, словно кто-то забрался к тебе в голову и ему там крайне неуютно, а уйти он не может. Но, как я и сказал, это длится недолго. Сильная душа легко купирует чужие пиковые эмоции, а потом поверженная сущность опускается на дно и затихает. Со временем она отдаст почти всю свою энергию и станет совершенно безобидной, как лоботомированный шизофреник.

— Так вот, что нас ждёт... — прошептал Дик.

Бреннер, повинуясь воле Ларса, продолжал шагать по туннелю вслед за сияющими сферами. Никто не следил за временем в этой, казалось, бесконечной каменной кишке, и только ноющие мышцы да норовящие сомкнуться глаза давали какое-то представление о проделанном пути. Бдительность и внимание притупились настолько, что чародей и дракон не всегда замечали обвалы на пути, и пребывающие в полудрёме седоки подвергались встряске, когда крылатое чудовище переваливало через очередное препятствие, вместо того, чтобы обогнуть его.

Но прямо сейчас покой наездников ничто не тревожило. Гипнотический ритм, заданный ступающими лапами и раскачивающимся хребтом, прервался, ставшее привычным фоном шуршание хвоста стихло. Бреннер стоял как вкопанный, жёлтые глаза на громадной пригнутой к самому полу голове смотрели во мрак. Там, едва освещаемое зависшими сферами, стояло нечто. Это не было похоже на груду камней, но и на что-то живое тоже не походило. Около четырёх метров в высоту, оно стояло прямо в центре туннеля, как изваяние. С того расстояния, что отделяло загадочное нечто от дракона, трудно было разглядеть детали, но и Бреннер, и Ларс могли поклясться — ещё шаг, и разгадка не заставит себя ждать.

— Почему стоим? — помотал головой Олег, часто моргая.

— Впереди что-то есть, — тихо ответил голландец. — Или кто-то. Стоит посреди дороги.

Олег присмотрелся, чуть свесившись вбок, и вернулся назад:

— Ничего толком не видно. Вроде, не шевелится.

— Может, статуя? — выдвинул гипотезу Миллер.

— Откуда здесь взяться статуе? — не согласился с ним Мордекай. — На всём пути мы не встретили ни одной.

— В любом случае, придётся подойти ближе, — взял слово Олег. — Нужно спешиться.

— Ты с ума сошёл! — зашипел Дик. — А вдруг эта чертовщина нападёт!

— Значит, примем бой. Пусть Ларс остаётся верхом, а от нас здесь толку нет.

— Дерьмо...

Бреннер прильнул к полу и расправил крыло, по которому тройка пехотинцев спустилась вниз, после чего всё боевое соединение двинулось вперёд, медленно и осторожно.