Каждое утро, едва вставало солнце, поезд останавливался. И тогда все пользовались случаем, чтобы ступить на твердую землю и размять ноги. Со своей площадки Джаг наблюдал за происходящим вокруг, не принимая участия во всеобщей суете. Но стоило ему увидеть Кавендиша, как он ощущал легкий укол в сердце.

Разведчик же не обращал на Джага никакого внимания, словно тот и не существовал. Но ведь он помог ему! Иногда Джагу казалось, что все это ему приснилось.

Спустя некоторое время, когда персонал поезда выстраивался двумя шеренгами, появлялся Галаксиус. Сидя в портшезе, который несли четыре раба, он с важным видом кивал своим подданным, изрекая при этом общеизвестные истины.

Когда портшез ставили на землю, перед Супроктором расстилали красный ковер, ибо он отказывался ступать на землю, убежденный, что все болезни идут из ее недр. Обход поезда завершался в походной кухне, где ему подавали ломоть хлеба из муки грубого помола и миску рагу, которое он долго обнюхивал, прежде чем дать попробовать одному из своих любимцев. Тот, разумеется, говорил, что блюдо просто восхитительно, но никогда не доедал свою порцию. Тогда Галаксиус, пожелав всем приятного аппетита, в сопровождении двора удалялся в свои апартаменты, чтобы вкусить более изысканные яства.

Во время остановки поезда лошадей выводили из вагонов для разминки и кормления, одновременно благородным животным меняли подстилку. В эти же часы забивали крупный и мелкий рогатый скот, чтобы обеспечить состав продовольствием на весь следующий день.

Каждое утро все повторялось с точностью до мельчайшей детали.

Все другие остановки делались также строго по графику, ибо предназначались для пополнения запасов воды и топлива. Паровоз этой модели, 141 Р Алко, мог пройти без заправки не более четырехсот километров. Станции обеспечения принадлежали независимым торговцам и располагались равномерно по всему маршруту. Там можно было пополнить запасы воды и угля, а также пищи и различных напитков.

На некоторых перегонах торговцы предлагали также услуги жриц любви, и Отис, ответственный за содержание рабов, нередко отдавался их умелым ласкам, иногда по нескольку раз в день.

Однако не всегда можно было рассчитывать на хорошую память торговцев и на их постоянство. Довольно необязательные, они могли ни с того ни с сего закрыть водокачку или угольный склад, останавливая тем самым уже пущенный в ход конвейер заправки. Для таких экстренных случаев был предусмотрен целый вагон с запасом воды и топлива, расположенный за тендером. Нагрузка на локомотив увеличивалась, зато не грозила вынужденная остановка вдалеке от населенных пунктов.

Предусмотрительный Потреро останавливался также посреди мертвого леса, черневшего стволами и голыми ветвями деревьев на фоне белого как снег пепла. И тогда рабы, подгоняемые криками Отиса, принимались за работу, ловко орудовали пилами и топорами. Они рубили, пилили и складывали сухие дрова, чтобы создать аварийный запас на случай нехватки топлива.

Потреро останавливал состав и в том случае, если он шел по местности, где в изобилии водился одичавший крупный рогатый скот. В таких местах рабы собирали кизяк, который при сгорании выделяет значительное количество тепла. И во время всех этих остановок, не покладая рук, трудились Сервиклоны, обслуживающие поезд.

Вооружившись тряпками, масленками и смазочными шприцами, они что‑то чистили, подтягивали болты, доливали масло в трущиеся части, контролировали работу всех важнейших частей поезда: проверяли сцепные устройства, тормоза, простукивали колеса, следили за исправностью топки, поддувала, дымогарных трубок котла, проверяли показания приборов, короче, делали все для поддержания паровоза в рабочем состоянии.