– Боже мой! – выдавил из себя Кавендиш, побледнев как полотно.

Джаг не смог произнести ни слова – его просто вывернуло наизнанку.

– Боже мой! – ошеломленно повторил разведчик. – Уходим! Быстро! Нам здесь больше нечего делать!

Схватив Джага за руку, он потащил его к двери.

Не помня себя от ужаса, они выскочили из дома и наткнулись на Стила и Грега, которые в ожидании зорко следили за подходами к зданию. Едва лишь Кавендиш открыл рот, чтобы рассказать им об увиденном, как где‑то неподалеку послышалась тоскливая, душераздирающая и в то же время странно навязчивая мелодия.

Глава 28

– Что это? – с беспокойством спросил Джаг, опередив охранников, на лицах которых отразилось такое же недоуменное удивление.

– Это "тинто", – ответил Кавендиш, – "прощальная песнь тем, кто скоро умрет".

Джаг побледнел.

– Как это?

– Ты слышишь гимн Костяного Племени, – пояснил Кавендиш. – Члены этого Племени – каннибалы, проще говоря, те, кто ест человеческое мясо.

На лицах троих мужчин отразились одновременно ужас и отвращение.

Кавендиш задумчиво продолжал:

– Любопытно то, что они обитают очень далеко отсюда. Мы будем пересекать их территорию только через четыре‑пять дней... Обычно они не проявляют к нам враждебности, но во избежание конфликта мы платим им дань, и тогда они пропускают поезд.

Тяжелое предчувствие шевельнулось вдруг в душе Джага.

– Какую дань? – обеспокоенно спросил он.

– То, что они требуют: женщин и детей.

Джагу показалось, будто чьи‑то ледяные пальцы сжали его сердце. Перед глазами у него поплыли разноцветные круги, и он едва совладал с собой, чтобы не потерять сознание.

– Это те, кто едет в вагонах, прицепленных в Томболл Пойнт? Так вот, что их ожидает!

Кавендиш молча кивнул.

– А я‑то думал, что их везут в дар Сумасшедшему Проктору!

– Они тоже так считают.

– Но ведь это подло, такого нельзя допустить!

Жалобная мелодия звучала все выше и пронзительней.

– Знаете, на чем они играют? – спросил Кавендиш.

– Флейта? – предположил Стил.

Кавендиш отрицательно покачал головой.

– Бедренная кость человека. И мне совсем не хочется стать материалом для изготовления этого инструмента!

Джаг снова почувствовал приступ тошноты. Бесполезно убеждать их в чем‑то. Каждый думает лишь о спасении собственной шкуры, и, по большому счету, это можно понять. Его воображение рисовало ужасные картины. Монида и Энджел... Конечно, были другие женщины и другие дети, но нельзя же нести крест за всех!

Внезапно мелодия оборвалась. Наступила зловещая тишина. Еще более тягостная, чем эта дьявольская музыка.

– Уходим! – решительно сказал Кавендиш. – Попробуем избежать неприятностей!

Охваченные тревогой и ужасом, они побежали к дрезине.

До вокзала добрались без приключений. Но там их ждал сюрприз.

– Негодяи! – выругался Джаг, указывая на голову ребенка, привязанную за волосы к языку колокола, который больше не звонил.

Вытащив из ножен саблю, Джаг одним ударом перерезал длинные волосы. Голова покатилась по песку. Колокол зазвонил снова.

– Бежим! – крикнул Джагу Кавендиш. – Никого не видно! Может быть, нам удастся выпутаться из этой истории без особых проблем!

Все четверо бежали по рыхлому песку, как вдруг из‑под земли вырос лес рук, хватающих все, что оказывалось в пределах досягаемости. Стила схватили за щиколотку, и он, как подкошенный, с воплем рухнул на землю.

Вслед за руками появились и силуэты людей, которые прятались в узких щелях, вырытых в земле, перекрытых досками и для маскировки присыпанных песком.