|
Но диалектический материализм – вершина философской мысли, это лучшее, наиболее полное отражение действительных закономерностей природы. Это учение гибкое, готовое немедленно изменить свою форму при каждом новом великом открытии. Я не берусь указать тебе на пропущенный пункт в плане работ вашей лаборатории, но я смело могу сказать, что многие теоретические трудности объясняются философской слепотой. Особенно в таком вопросе, как происхождение звезд!.. Вот ты говорил мне, что при сверхвысокой температуре в недрах звезд рождаются ядра атомов – будущее термоядерное горючее звезды, так я понял?
– Да, так… – Значит, нужна уже готовая звезда, чтобы создались атомы, и нужны атомы, чтобы загорелась звезда? – Большинство астрономов считает, что атомы, вероятно, старше звезд, – ответил я. – Очень конкретно! Сказать, что атомы моложе звезд, нельзя – звезды сами состоят из атомов. Но ведь и атом мог появиться только в результате каких‑то пока неизвестных нам процессов. – Об этом и я думаю… Но как связать происхождение атомов с эволюцией звезд? – А что, если… – Топанов выжидающе посмотрел на меня, и я не мог не продолжить: – …если атомы – ровесники звезд? Если они создавались вместе со звездой, в едином процессе? Здорово! Но это не моя мысль… – Это тебя расстраивает? – рассмеялся Топанов. – Нет, нет, я ни на что не претендую – ни на соавторство, ни на что! И мысль не моя, Алексей Алексеевич… Она бродила в твоей собственной голове, я помог ей вылупиться на свет, очень рад. А она действительно интересна? – Вы даже не представляете насколько! Я пойду, я сейчас пойду, нужно подсчитать, пусть грубо, но уже сейчас можно прикинуть… – Не спеши… Все еще впереди, Алексей Алексеевич, а сейчас я подам тебе добрый совет: к Ленину нужно идти… – К Ленину? Не понимаю… – Мыслить по‑ленински – вот твоя задача, Алексеев, а это совсем не простая задача. Мыслить по‑ленински в твоей узкой специальности, искать в философии силу и смелость, выбирать средства для достижения цели по‑ленински, оттачивать свое мировоззрение по‑ленински… Это не дается просто. Я понимаю, что может таиться за разрешением загадки возникновения звезд. Понимаю! Вскрыть эту глубочайшую из тайн – это вырвать из рук мракобесия еще одну цитадель, это значит вложить в руки человека мощнейшее оружие! И помни: не делай из физических законов непогрешимых идолов… – Я знаю, Максим Федорович, что всякий закон правилен только в определенных пределах, только при определенных условиях, но когда происходит ломка старых законов… – Не так все это просто. Я помню, что у Ленина есть записи, ты найдешь это место в его «Философских тетрадях»…
27 марта. Да, я нашел это место. «Закон берет спокойное – и потому закон, всякий закон узок, неполон, приблизителен»… Значит – закон берет «спокойное», берет то, что в состоянии охватить наука именно в данный момент времени. Но, с другой стороны «закон есть прочное, (остающееся) в явлении»… Стеклянный шар, потертый кожей, – вот что было достаточно «спокойным» для первых шагов науки об электрических явлениях. Стрелка компаса указывает одним концом на север – вот что знали о магнетизме. Прошли века, и сейчас мы изучаем и находим законы для разогнанных до фантастических скоростей элементарных частиц, а магнитная стрелка непрерывно мечется, и мы шаг за шагом открываем причины ее волнения, ставшего «спокойным», то есть доступным для изучения в наш замечательный век. Но закон берет не только «спокойное», но и «прочное» в явлении. |
