— Так оно и было, — сказал Сэм. — Я попал в осиное гнездо.

— А теперь можете выбраться из него. От меня же никакой помощи вы не получите.

— Ферн…

— Уходите. Вылазьте из моей лодки!

Сэму хотелось схватить Ферн за плечи и вытряхнуть из нее упрямство, но он поднялся и без слов покинул «Эмму Джи». С погруженной во мрак яхты донесся женский смех, показавшийся неестественно громким над притихшей водой. Он подошел к «Холидею», заваленному спутавшимся парусом, с ощущением одиночества, бессилия и беспомощности.

Забравшись на борт, Сэм первым делом убедился, что деньги лежат там, где он их оставил, затем сдвинул парус в сторону, чтобы освободить себе дорогу в каюту. Саквояж он решил на время засунуть под кушетку. Обладание этими деньгами давало ему хороший скрытый козырь. Эта приманка заставит остальных участников событий прийти к нему, и тогда он выжмет из них правду. Всю правду, начиная с загадочной истории замученного старика.

Каюта была погружена в плотную темь, но Сэм не нуждался в освещении, здесь все до мелочей было ему знакомо. Свободной рукой он провел по дверце шкафчика, прикоснулся к прохладной гладкой поверхности камбузной плиты, затем нащупал кушетку. Он замер, когда рядом прошла лодка, подумав, что это «Эмма Джи» с Ферн Долсон, однако звук двигателя был другим.

«Холидей» поднялся и опустился на волне, поднятой судном, когда, припав на одно колено, Сэм заталкивал тяжелый саквояж за свои сумки, стоящие под кушеткой. Внезапно он понял, что кто-то лежит на кушетке, не двигаясь и не дыша. Легкая качка, вызванная прошедшей мимо лодкой, чуть-чуть сдвинула лежащего с места, и тугие пружины глухо скрипнули под его весом. Сэм замер, все еще стоя одним коленом на полу.

Прошла секунда, другая — ничего не происходило. Он выпрямился, протянул руку и прикоснулся к… холодной руке, безвольно лежащей на краю кушетки. Рука была совершенно безжизненной. Он понял это мгновенно, и потрясение от этого понимания заставило его оцепенеть на месте.

Уже не думая об опасности, Сэм щелкнул выключателем лампы, работающей от аккумуляторов. Крохотная каюта озарилась ярким светом. Он стоял и смотрел на человека, распростертого перед ним. Его поиски окончились — это был Лайман.

Ярко-красное пятно на белом пиджаке Лаймана выглядело зловещей кляксой. В середине пятна торчала деревянная ручка ножа. В глазах у Сэма потемнело: он узнал один из ножей со своего камбуза. Он не прикоснулся к ножу. Он не прикоснулся к Лайману. Помочь брату уже было нельзя, потому что тот был мертв.

Глава 10

В груди Сэма медленно разрасталась ярость — неукротимая, беспощадная, непримиримая. Она захватывала каждый уголок его существа, поднимаясь к горлу до тех пор, пока ему не стало трудно дышать. Сэм заставил себя разжать стиснутые в кулаки пальцы и выпрямить их. Что бы ни сделал Лайман, кому бы он ни причинил боль, подобного он не заслуживал. Никто не заслуживает подобной смерти. Глубокое чувство жалости смешалось в душе Сэма с пониманием, что сделанное братом в порыве мелочной злобы или из жадности никогда не было направлено против него, Сэма. И вот теперь Лайман обратился к нему с призывом о помощи, а Сэм не смог ее оказать.

Где-то в гавани прозвучал гудок уходящего судна. При этом сигнале из большого мира крошечная каюта показалась Сэму еще более тесной и нереальной. Мимо опять прошла лодка, и «Холидей» снова качнулся на волне. Свисающая рука мертвого человека тоже качнулась. Сэм поднял ее и положил за деревянное ограждение кушетки. Глядя на брата, Сэм подумал, что из его жизни ушло то, чего уже не вернешь.