— Да не подруга она мне! — вновь будто услышала ее Дина и почесала облаченную в шерстяные колготки коленку.

— Не жарко? — усмехнулась Маша.

— Есть чуть-чуть. — Дина вдруг широко улыбнулась; заиграли аж четыре ямочки — две на щеках и две на маленьком подбородке. — Но имидж — наше всё! А по поводу Алиски, ну, стыдно сказать… Мы не дружили. Мы друг друга использовали. Вот и все.

— Нет, — нахмурилась Маша, — не все. Как использовали?

Дина опять почесала коленку, помрачнела.

— Да как, как! Рудовский ее давал мне пару раз в эпизодах сниматься — не бог весть что, но задел, так сказать, на будущее. А я…

Она замялась.

— А вы ее прикрывали перед мужем, так? — спросила без улыбки Маша.

— Ну да! — с вызовом пожала плечами Дина. — А что такого-то? Сам дурак, раз верил. Кстати, не только перед мужем. И перед Кононовым…

— А вот с этого момента поподробнее, — нахмурилась Маша. — Что за отношения у Алисы были с профессором?

Вербова закатила глаза и продекламировала с надрывом:

— «Пускай скудеет в жилах кровь, но в сердце не скудеет нежность… О ты, последняя любовь! Ты и блаженство, и безнадежность!» — Посмотрела насмешливо на Машу: — Как-то так примерно. Она падала с ним в обморок. Кстати, с Рудовским тоже. Очень эффективный прием. Только надо это делать натурально. — И, увидев, что Маша непонимающе нахмурилась, добавила: — Ага. Вы, значит, не падали. Да еще небось не с «папиком» живете?

— Не с «папиком», — подтвердила растерянная Маша.

Дина кивнула и поерзала, поудобнее устраиваясь на стуле:

— Значит, так. Когда выбрали себе объект — а тема больше работает, понятное дело, с мужиками хорошо за сорок, нужно просто подойти, что-нибудь спросить незначащее и — хлоп! — упасть в обморок. Причем желательно ему на руки, а не затылком о бетонный пол. Уж не знаю, какие это там включает у них механизмы, но, если хорошо выглядеть и натурально хлопнуться, попадание почти сто процентов.

Маша смотрела на нее во все глаза, а Дина явно наслаждалась таким вниманием девицы с Петровки.

— Ну и, значит, ловит он вас, эдакую бездыханную, начинает бить по щекам, приводить в чувство, как Спящую красавицу. Тут вы ме-е-едленно открываете затянутые поволокой глаза и говорите… — Она сделала эффектную паузу и, убедившись, что Маша ее все так же внимательно слушает, закончила: — Ах, это вы?

Маша не выдержала, расхохоталась, и Дина, выйдя из образа проснувшейся красавицы, хохотала вместе с ней.

— Да вы талант! — отсмеявшись, заявила Маша.

— А то! — кивнула важно Дина, но тут же поправилась: — Хотя, честно скажу, у Алиски получалось круче. Поэтому наш «мастер» и запал. Влюбился, страдал: мол, нам не суждено быть вместе, я хочу твоего счастья, зачем я тебе нужен, старая развалина. И как в воду глядел — помер пару месяцев назад.

— Долго длился роман? — Маше было слегка неуютно от Дининого молодого цинизма. Но, может быть, это тоже — имидж?

Дина закатила глаза, вспоминая:

— Ну, с год, наверное, длился.

— И как он отнесся к тому, что Алиса вышла замуж?

— Как, как… Плохо, конечно. Когда Алиска с Рудовским роман на площадке крутили, он был еще не в курсе — я прикрывала. А потом… Посерел, ходить начал, знаете, так — шаркая.