Ну, а теперь нога остается за плечом, а мы ее — в руку.

Да-да, ногу в руку — не в эту? В другую!.. И вытягивать, да-да, распрямлять — рукой ногу! Выше, еще выше!..

Кое-что пробилось, не так ли?.. А теперь — сядем на пол, отдышимся.

На манер гусей и уток дураки не любят шуток

Мой обидчивый организм, например, однажды, когда я слишком ретиво на него поднажал с резиновым эспандером (после бессонной ночи и многочасовой неподвижности: сдача рукописи, цейтнот...), выдал мне сердечную истерику, сбой, да какой...

Дадим телу время на приспособление к новым требованиям. Раскисшие мышцы должны успеть встрепенуться, раскачаться, взыграть; залежалый жир — возгореться и принести жертву самосожжения; сосуды — умножить свою упругость и проходимость: капилляры — раскрыться, освободиться от застоявшейся мути; сердце — успеть напитаться освеженною кровью, развить ударную силу, наладить ритм...

Всем клеткам тела нужно какое-то время, чтобы перейти на новый энергобаланс, вжиться в новую ситуацию. Этот переход имеет свои графики, определяемые скоростями биохимических циклов. Слишком быстро и сильно — плохо; слишком слабо и медленно — тоже плохо, не включишься...

Семь разминок на один поединок

Разминка — вы наверняка с ней знакомы, хотя бы издали: видели по ТВ, как разминаются футболисты, перед тем как выбежать на поле...

Это разминка легкая, поверхностная, главным образом для сухожилий и нервов. Когда я занимался боксом, узнал, что бывает разминка до пота: одной такой разминки новичку хватало на пятидневные боли в мышцах.

И это была лишь первая разминка, а дальше еще и еще...

Разминка тканевая, глубокая, до седьмого пота, воистину до седьмого.

(Число «семь» не зря так часто в народной мудрости поминается и обыгрывается, это действительно магическое число — и для тела, и для души; очевидно, оно каким-то образом запечатлено в генах: семь усилий подряд, большой цикл из семи подциклов во всем, а потом подведение черты, полный отдых, переключение.)

Не забудем же, что каждое упражнение, каждое трудное и новое движение — каждый подвиг повторять следует не менее семи раз.

Начиная каждый шаг, вновь упрямится ишак

Но как узнать меру нагрузки и ее усиления, как уловить предел резкости, предел напряжения? Как, если глухота к своему телу столь застарелая? Молча. Слушая...

Просто слушая... И внимая.

...Вот: тяжесть в мышцах растет до боли, дыхание о-хо-хо, сердцебиение... Едва-едва только начав шевелиться, тело уже вопит: «Стой! Хватит! Не могу больше. Ой, мамочки родные, пощадите!..»

Протест бурный, отчаянный. Но и другое слышно — как оно где-то там, про себя, в глубине клеточек лопочет украдкой: «Ну еще три-четыре движения вытяну, ну еще пять-шесть, может быть...» Глупое-то оно глупое, но и хитрое тоже, а лени сколько накоплено... А неудаленных отбросов... Какие помойки внутри, какие завалы...

И мы тоже будем хитры: остановимся и расслабимся.

Отдохнем... Но все же — не сразу, как вопль услышим, а где-то на предполагаемой середине между началом протеста и тем крайним пределом, до которого еще далеко... (А если б спасались от настоящей гибели!..) В самые первые разы останавливаемся пораньше, поближе. А потом — дальше. Перевести дух — и дальше, и дальше...

Придет из ада вам награда, придет из рая накладная.