Я махнул в сторону зеркала.

– Пожалуйста.

Кара прищурилась, глядя на меня, потом шагнула к границе и потянулась к ней пальцем. Она двигалась так медленно, что мне казалось, будто она неподвижна. Но всё равно, эффект оказался неожиданным. В том месте, где её палец коснулся границы щита, распустилась тьма, разлилась, словно капли чернил по воде. За несколько мгновений ночь поглотила пространство перед нами, и нас окутала проникающая тишина.

Никакого звука. Я задержал дыхание. А потом раздался еле слышный треск. Словно доска пола под ногой.

Кара отдёрнула руку, словно её укусили.

– Я не могу туда пойти, – прошептала она. Я содрогнулся от мысли о тьме, которая может напугать присягнувшего тьме мага. От страха она стала казаться старше, словно из неё высосало что-то ценное. Она глубоко вздохнула, как только тьма исчезла.

– Я пойду.

Я резко развернулся.

– У меня получится. – Голос тихий, но твёрдый. Хеннан протянул руку Каре. – Дай мне руну.

– Ты не можешь. – Снорри покачал головой. – Ты же видел, каково там. И волноваться надо не о том, что ты видел, а о том, что в тебе есть такого, что вырвется наружу. Здесь эффект намного сильнее, чем на поверхности…

Хеннан проигнорировал Снорри, не отрывая взгляда от Кары.

– Ты сказала, что я должен пойти с ними. Ты сказала: "Кто может быть ценнее, чем тот, чья семья много поколений сопротивлялась зову Колеса?"

– Да, но… – Кара запнулась. – Это совсем другое. Ты же видел…

– Любой, кто подходит близко к Колесу, может назвать себя аномагом, – перебил её Хеннан. – Ял заставил землю разверзнуться и поглотить кого-то. – Он изобразил руками этот жест. – Но большинство из них недолго были аномагами. И Колесо их убивает.

– Золотые слова! – сказал я. – И смерть эта не из приятных. Ты безумец, если хочешь туда пойти. – Я понял, что не хочу смотреть, как умирает парень.

– Дедом моего деда был Лотар Вейл. Он пользовался магией ближе к Колесу, чем кто-либо до или после него, и так десять лет – а потом нашёл в себе силы уйти! Вот почему моя семья не чувствует зова. Кровь Лотара течёт в наших венах. Ужасы не приходят за нами. – Нужно быть опытным лжецом, чтобы заметить колебание, но я-то знал, что он всего лишь гадает.

– Ты сам не знаешь, что говоришь, – сказала Кара.

– Пусть попробует, – проворчал Снорри.

– Что? – Кара схватила парня за руку, словно он в любой миг мог броситься за границу.

– Он уже достаточно взрослый и сам знает, что делает. Через два года он станет мужчиной. Если только мы не потерпим здесь поражение, и тогда через два года уже ни у кого ничего не будет. – Снорри махнул рукой в сторону зеркала. – Если мы его не разобьём, то Синяя Госпожа нас увидит, и как думаешь, она возьмёт его себе в помощники? Или убьёт вместе со всеми нами?

Кара ничего не сказала, но протянула руку – железная пластинка темнела на её светлой ладони. Хеннан взял её, провёл руками по рыжей копне волос, нервно глянул на меня и на Снорри, а потом поставил ногу за границу. Сделал ещё один шаг. Он уже целиком был в незащищённом участке, оглянулся назад, губы дёрнулись в улыбке.

– Быстрее! – махнула ему Кара.

Как только он снова повернулся к зеркалу, воздух вокруг него забурлил, и Хеннан быстрыми шагами двинулся вперёд, выставив руки перед собой, словно прорывался через паутину. Вокруг него двигались полупрозрачные фигуры, словно сделанные из стекла – они выглядели всего лишь как искажения поверхностей, отражавшие и преломляющие свет.

Когда он приблизился к зеркалу, одна из фигур потемнела и стала цветной. Нечто похожее на змею схватило его запястье, когда он вытянул вперёд руку с табличкой.