— Ах, разве вы не знаете моего брата, m-lle Лика. Если бы вы видели его! Какая это бесконечная, редкая доброта! Он только и думает о том, чтобы всем жилось хорошо и радостно на земле! Зато и его любят же наши рабочие, вот любят, если бы вы знали! А на заводе у нас так вслух говорят о нем: «Совсем не видно, что купец наш, Сила Романович, будущий заводчик, со всеми за панибрата держится». Я вас обязательно познакомлю с ним. Ведь вы не побрезгуете, что мы купеческого звания? — лукаво усмехнулась Бэтси.

— Какие вы глупости говорите! — полушутливо, полусердито проговорила Лика, — не все ли равны: купцы, князья, нищие, крестьяне. Все умирают рано или поздно, и их бренные останки превращаются в прах… Впрочем, вы немножко кривите душой, Бэтси. Ведь вы — графиня Строгонова, как мне пояснила Рен.

— Ха, ха, ха, — весело расхохоталась Бэтси. — И не думала даже никогда быть графиней! Храни Господи! Чур меня, чур! Я купчиха, и дядя купец-заводчик, и брат двоюродный Сила тоже. Что вы делаете такие удивительные глаза? — еще веселее рассмеялась хохотушка, заметив удивление на лице Лики.

— Но… как же? ведь вы, как я слышала, происходите от тех знаменитых Строгоновых, которые помогали Ермаку в покорении Сибири и были возведены потом в графское достоинство.

— Ах, нет! совсем нет! — нисколько не смущаясь, весело вскричала Бэтси. — Мы просто Строгановы, понимаете? Стро-га-но-вы! — растянула она с тем же смехом. — Но вашей сестрице показалось гораздо удобнее заменить «а» — «о» и придать моей фамилии сходство с именем титулованных Строгоновых. Около нее не должно быть купеческих имен, вы поймите…

— А! — протянула Лика и густо покраснела от слов своей собеседницы. — Неужели же Рен — уж такая глупенькая и пустая? — досадливо пронеслось в ее голове, и ей стало стыдно за сестру.

— Мы очень богаты, — между прочим, болтала Бэтси, — накопленные до нас еще столькими трудами по заводу капиталы Строгановых дали нам большое наследство, и мой дядя и двоюродный брат Сила, кроме того, потрудились немало для завода. Вот почему они и помогли благотворительному обществу княжен Столпиных, вы слышали, верно, где участвует ваша мама, и Мария Александровна в благодарность пригласила меня бывать у вас, а Рен приблизила к себе, заранее попросив только изменить для вида мою фамилию и называться Бэтси, как настоящая аристократка. Ха, ха, ха, отчего было не потешить ее! Если б вы знали только, как брат мой вначале смеялся над этим! Да он у нас славный — Сила! Добряк, каких мало, настоящая русская душа, чуткая и отзывчивая на всякое доброе дело.

— Ах, Боже мой! — почти не слушая ее, задумчиво роняла Лика, все еще углубленная в свои мысли. — Да неужели же Рен такая? И вы можете уважать и любить ее? Ведь вы постоянно вместе с нею, Бэтси?

— Я очень уважаю ее! — спокойно и вполне серьезно произнесла молоденькая Строганова, — но… — тут глаза ее лукаво блеснули, — вы понимаете, это — маленькая военная хитрость с моей стороны. Вы не осудите меня за нее? Не правда ли, Лика? Ведь находясь в дружбе с Ириной Валентиновной, я могу бывать в великосветском обществе. А великосветское общество — это моя маленькая слабость. У моего дяди и опекуна (вы знаете, что я круглая сирота и живу у него в доме) не бывает так весело, как здесь, а веселье и смех — моя жизнь! — подхватила Бэтси.

В эту минуту к ним приблизились на своих конях Рен с мистером Чарли. При виде величественной «Англии», как торжественно окрестила Лика эту удивительную пару, так подходивших друг к другу молодых людей, девушкой овладело какое-то смешливо-задорное настроение.