— Марфа, я даже не знакома с вашим мужем, — холодно и спокойно сказала она. — У вас паранойя.

Но Марфа словно не слышала.

— Сколько он вам заплатил? — кричала она. — Я заплачу больше! Только…

— Марфа, успокойтесь, — прервала ее Александра. — Если вы мне не доверяете, то нам лучше прекратить сеанс.

Байзюк притихла, затем, робко взглянув на Александру, пробормотала:

— Извините, я вся на нервах. А как только вошла сюда, сразу решила, что это идея моего мужа. Что это он хотел, чтобы я оказалась в этом доме, чтобы со мной произошло, как с Надей… Мы же с ней подругами были.

— Я с вашим мужем не знакома, — повторила Александра. — Я сняла этот дом сама, потому что так сложились обстоятельства. И при чем здесь Надежда Барятьева, может, объясните? Иначе я не знаю, что мне с вами дальше делать.

Марфа встрепенулась.

— Вы же психолог, сделайте что-нибудь, чтобы я не нервничала.

— Тогда нужно выявить вашу проблему. Расскажите, что вас тревожит. И как это связано с Барятьевой.

Марфа немного успокоилась и начала рассказывать:

— Надя была замечательной. Доброй, гостеприимной. Мы сблизились с ней на одной тусовке в театре, хотя знакомы были и раньше… В одном кругу вертелись. — Байзюк резко отняла руки от лица и истерично хихикнула. — Кстати, ее муженек был еще тот кобель, ни одной юбки не пропускал. И меня с ним грех попутал. Вот, наверное, и плачу за это.

Александра успокаивающе проговорила:

— Считайте, что это не вы, а ваши гормоны согрешили. Процессом воспроизводства себе подобных управляет природа, если бы этого не происходило, жизнь давно бы прекратилась. Молодость — самый репродуктивный период жизни человека, гормоны фонтанируют, давят на сознание, поэтому так много делается глупостей. К старости гормоны успокаиваются, и человек становится мудрее и воздержаннее. — Она иронически усмехнулась.

— Правда? — по-детски доверчиво спросила Марфа. — Вы такая умная, с вами все понятно, и мозги на место встают, а вот когда прихожу домой, то все начинается снова. — Она помрачнела. — Боюсь, что закончу, как Надя. Надя ведь безумно любила мужа и дико ревновала его, а теперь у меня похожая ситуация, теперь мой муж выбрасывает фортели.

Наблюдая за Марфой, Александра думала:

«Что-то здесь нечисто, видимо, в подсознании Марфы глубоко, словно прочно вбитый гвоздь, сидит чувство вины перед Надеждой Барятьевой. Смерть подруги, видимо, трансформировала это чувство в тревожное, мистическое состояние неизбежной расплаты и вселило в нее панический страх. Странно, что у такой легкомысленной, беспечной и в то же время хваткой, хищной женщины, как Марфа, кратковременные отношения с мужем подруги вызвали такое сильное нервное расстройство. Нравственность и тонкость души у нее, похоже, отсутствуют. Неужели в ней дремлет нервно-психическое заболевание и история с Барятьевой лишь усугубила его? Или здесь что-то другое?»

— Почему вы боитесь, что с вами случится что-то подобное? — осторожно и ласково, словно у ребенка, спросила Александра. — Откуда такие ужасные мысли?

Марфа горестно покачала головой.

— Не могу объяснить это словами, но атмосфера в моем доме сильно напоминает ту, в которой пребывала Надя накануне своей ужасной смерти.

— Чем именно?

Байзюк нервно сжала руки и хрустнула пальцами.

— Мой муж относится ко мне как к чему-то неодушевленному, как к мебели. — Она разомкнула пальцы и села. — Он потерял ко мне интерес.

Александра устроилась в кресле рядом с кушеткой.