|
Узнай чиновники из НГИ[1 - National Genetic Inspection – Национальная генетическая инспекция (здесь и дальше – примечания автора).] о том, что в пределах одной лаборатории собрано больше трех биообразцов первой категории доступа… Что бы сделали эти зануды? Полопались бы от злости, вот что. Учредили бы пять, нет, десять комиссий для ежесуточного наблюдения над экспериментами, стояли бы над плечом денно и нощно, дышали бы в ухо, следя с маниакальной бдительностью, не производится ли новое трансгенное оружие, запрещенный модулятор или еще что-нибудь в этом роде. Идиоты. Виктор облапошил их всех. Здесь, на Слоне, живут двадцат ь три организма первой категории допуска, и… держитесь, чинуши… пятнадцать образцов нулевой категории. Да-да, тех самых, которые не положены никому. Никому, кроме секретных ученых в подземном городе штата Юта. – Это и есть инопланетяне? – спросила Лина, склонившись к инкубатору. За толстым стеклом, в сизоватом тумане, шевелился живой веер, раскрашенный алыми и фиолетовыми полосами. – Насколько я понимаю, термин «инопланетянин» означает разумное существо, – ответил Виктор. – Ты знаешь, что разумных на Стансе пока не обнаружили. Думаю, что и не обнаружат. Все, что здесь собрано – образцы флоры и фауны. С планеты Станс, само собой. – Я вроде слышала, что обнаружили еще одну планету, на которой есть жизнь. – Ложь, – презрительно сказал Виктор. – Беспардонное бульварное вранье. Жизнь найдена только на Стансе. Но и этого вполне достаточно, уверяю тебя, милая. Жизнь там такая живучая, что наша, земная, в подметки ей не годится. Только третьей экспедиции удалось привезти на Землю биообразцы. Два предыдущих экипажа были сожраны этими самыми образцами. – Вот как… – Лина обвела взглядом ряды инкубаторов. – А с виду все такие симпатичные, красивенькие. А кто самый опасный? Этот вот? – Она показала на паукообразную тварь сантиметров тридцати длиной. Паук сидел между камнями и мрачно посверкивал красными глазками, толстое брюхо его вздувалось и опадало. – Он что, человека загрызть может? – Речь не о том, может или не может загрызть. Они опасны по-своему. Все формы жизни со Станса биоинвазивны. – Био… чего? – переспросила Лина. – Я такого слова не знаю. Проще как-нибудь можешь объяснить? – Стансовские живые существа удивительно схожи с земными. Они построены из белков, дышат кислородом, нуклеиновые кислоты служат у них носителями генетической информации. Но когда любой организм со Станса вступает во взаимодействие с земным, он инвазирует его и превращает в себе подобное. – Ну ты и зануда! – Лина сердито топнула ногой. – Я же попросила тебя изъясняться на нормальном языке. Трудно тебе, что ли? – Я сдаюсь, – Виктор страдальчески воздел руки к потолку. – Попробуй ты, Тутмес. У тебя должно получиться. – С удовольствием, хозяин, – Тутмес сверкнул улыбкой. – Лина, вы представляете, как действует вирус? – Приблизительно. Значит, так: он летает в воздухе, им заражаешься, начинаешь чихать, кашлять, и все такое. Валяешься в кровати, температуришь и кучами лопаешь лекарства. – Замечательно! – Тутмес хлопнул в ладоши. – Браво, Лина, вы умница. Инвазия – это и есть заражение. Вирус – этакая микроскопическая штуковина, набор простеньких генов плюс несколько молекул белка. |
