С экипажами, впрочем, хватало проблем и помимо тренировок. В первый же день одна из прибывших действующих пилотов спросила Мэри, как ей нравится быть «адмиральской подстилкой». Ответ пришлось тщательно дозировать таким образом, чтобы и свою точку зрения до Тары Донован донести, и не вывести ее из строя надолго. Однако помимо этого инцидента, который Мэри, в отличие от Никиты, посчитала скорее забавным, был еще один аспект, тревожащий ее. Одномоментное прибытие на «Титов» почти сотни очень красивых женщин произвело эффект разорвавшейся бомбы, и Мэри скрепя сердце была вынуждена снова проводить вводный инструктаж.

— Господа, — обратилась она к собравшимся в рекреационной зоне русским офицерам. Время было выбрано ею так, чтобы все бельтайнские экипажи были в разгоне. — У меня сложилось впечатление, что некоторые моменты нуждаются в освещении. Причем немедленно, пока не случилось беды. Прошу вас не перебивать меня. Я намерена говорить о действительно очень важных вещах. Сначала — немного истории. Когда я была подростком, меня некоторое время всерьез занимал вопрос, почему судьба моей матери сло жилась так, а не иначе. Потом стало как-то не до того, но… Сравнительно недавно я поняла, в чем заключалась причина, по которой она забыла об осторожности. Есть в русских офицерах что-то, смертельно — именно смертельно — привлекательное для бельтайнок, — горькая усмешка на секунду искривила ее губы. Окружающие молчали.

— Да, мать я поняла, но вот действия отца… До недавнего времени я никак не могла взять в толк, почему он поступил так, как поступил. Он что же, не понимал, чем может закончиться их роман для женщины, которую, как утверждал, он любил? Увы, господа, пару недель назад я сообразила, в чем дело. Империя до сегодняшнего момента никогда не нанимала бельтайнские экипажи. Вы попросту не в курсе того, что знает на Свободных планетах каждая портовая крыса.

Щеки Мэри слегка порозовели, неуверенная улыбка сделала лицо беззащитным, и оно снова отвердело, превращаясь в лик статуи.

— Я в затруднении, господа. Я смущена и растеряна. То, что я скажу сейчас, считается вещью общеизвестной. И уж во всяком случае, никогда не предполагалось, что женщина будет говорить на эту тему с мужчинами. Но я вынуждена. Итак, поговорим о том, что известно всей обитаемой Галактике, но, похоже, неизвестно русским.

Мэри снова осмотрелась. Со всех сторон ее окружали внимательные, сосредоточенные лица.

— На Бельтайне считается, что по-настоящему хорошо могут летать только девушки. Не женщины. Мне надо объяснять присутствующим физиологическую разницу между понятиями? Нет? Благодарю. К сожалению, это не предрассудок, в чем я имела возможность убедиться во время боя при Кортесе и своей последней вылазки в Пространство Лордан. Оставим сейчас в стороне параграф Устава бельтайнских ВКС, предусматривающий позорную отставку для сорвавшейся с нарезки дурочки. Хотя судьба некоей Алтеи Гамильтон, всеми презираемой парии, оказавшейся на тверди без пенсии и погон, зато с ребенком, которого надо было поднимать в одиночку, весьма показательна в этом плане.

Она покосилась влево, поймала сочувственный взгляд Корсакова и едва заметно кивнула.

— Однако до отставки, пусть даже позорной, надо еще дожить. Дожить, не зная, как призвать к порядку пошедший вразнос организм. Женщины действительно летают хуже, во всяком случае — поначалу. Боевые коктейли действуют по-другому. Нарушается координация, снижается скорость реакции. Послать в сражение девочку, только что ставшую женщиной — это все равно, что отправить ягненка на бойню.

Она невесело усмехнулась. Судя по всему, ее слушателей по-настоящему проняло.

— Господа, я прошу вас, я очень вас прошу: ограничьте свои донжуанские поползновения экипажами с первого по пятнадцатый.