Она попыталась сказать: «Мама» — и потеряла сознание. У Джеффри от боли тоже все поплыло перед глазами. Разговор с отцом отнял слишком много сил. Зажав рукой рану, Джеффри подался вперед, силясь подняться на ноги. Сперва он думал только лишь о том, как помочь сестре, а потом вспомнил о матери, которая тоже была где-то поблизости. В полуобморочном состоянии он двинулся к лестнице, шатаясь, будто пьяный матрос на палубе корабля. Ему не верилось, что он сможет подняться по ступеням, но знал, что должен это сделать. В ушах звенело, комната завертелась. Краем сознания он подумал, что, может быть, им все же удастся пережить эту ночь, а потом осел на пол, так и не добравшись до двери, и все провалилось в темноту.
Диана увидела, как из потайной двери выскользнула мужская тень, и немедленно ее узнала — по одному тому, как легко, по-кошачьи, двигался этот человек. Узнав его после стольких лет, прожитых врозь, она сделала шаг назад и укрылась в густой тени большого дерева. Между тем ее бывший муж остановился посреди лужайки, на полпути между домом и лесом, и осмотрел пистолет, который держал в руке. Диана увидела, как он вынул обойму, взглянул на нее и, рассмеявшись, отбросил пистолет в сторону. Затем, словно хищник, учуявший запах, который донес до него ветер, поднял голову, принюхиваясь. Она слегка наклонилась вперед и спустя пару секунд услышала далекий, но быстро приближавшийся вой полицейских сирен. Она поняла, что их водитель честно выполнил порученную часть работы.
Она еще крепче прижалась к дереву, чтобы совсем слиться с темнотой. Она видела, как Питер Куртен повернулся и побежал прямо на нее — быстро, но без малейших признаков паники, словно футболист, который долго готовился и которого наконец выпустили на поле под самый конец последнего тайма.
Похоже, он хорошо знал, куда бежать.
Диана взяла револьвер двумя руками и приготовилась. Она уже могла слышать, как его ноги ступают по тропинке, как по джинсам хлещут ветки. Потом донеслось его хриплое дыхание. Без сомнения, он бежал к гаражу и спрятанному там полноприводному автомобилю.
Куртен находился всего в нескольких футах от Дианы и от дерева, за которым она пряталась, когда его прежняя жена решила, что пора действовать. Она вышла из тени и оказалась позади своего бывшего мужа. Она прицелилась, как ее учила Сьюзен, и сказала шепотом:
— Ты хочешь умереть сейчас, Джеф?
Голос ее был совсем тихим, однако скрытая в нем сила была такова, что эти слова подействовали как мощный толчок в спину и чуть не сбили с ног того, кому адресовались. Куртен споткнулся, затем, с трудом удержав равновесие, выпрямился и остановился. Оставаясь спиной к своей бывшей жене, он поднял руки вверх, затем медленно повернулся и встал лицом к ней.
— Привет, Диана, — проговорил он. — Давно меня никто не называл Джефом. Думаю, мне следовало догадаться, что ты станешь поджидать меня здесь. Но я почему-то решил, что наши дети захотели тебя оставить в каком-нибудь более безопасном месте.
— Я и сейчас в безопасности, — произнесла она, всем своим видом демонстрируя готовность воспользоваться револьвером, который держала в руках. — Я услышала выстрелы. Расскажи, что там произошло. И не лги мне, Джеф, потому что я пристрелю тебя, если ты попробуешь это сделать.
Куртен поколебался, словно прикидывая, бежать прочь или броситься на нее, однако, посмотрев на револьвер, понял, что и то и другое может для него плохо кончиться.
— Они живы, — сказал он. — Победа оказалась на их стороне.
Диана продолжала хранить молчание.
— С ними все будет в порядке, — добавил он, словно для большей убедительности. — Сьюзен убила мою вторую жену. Она чертовски хорошо стреляет. Я удивлен. Джеффри оказался тоже не промах, да и с головой у него все в порядке. |