|
Смолкли, как по команде, оркестры, и где-то вдали грянул выстрел. Сначала в конце улицы появилась толпа бегущих мужчин — все в белых рубахах, повязанных красными шарфами, в белых штанах и в красных баскских беретах. — Ну и где же ваши быки? — сказал Рон. И появились быки. Восемь быков, восемь тяжелых, чёрных, лоснящихся крупнокалиберных снарядов. Они мчались во весь опор, угрожающе крутя рогатыми башками. За ними шли три вола, гремя колокольчиками. — А это что за солидные джентльмены? — сказал Рон. — Вы ничего не понимаете, — с досадой сказала Элис. — Волы не дают быкам повернуть назад… Марк называет их «zagradotrjad». — А где же сам хвалёный Марк? — Не туда смотрите. Он не в толпе. Он бежит между быками… Действительно, между быками, лавируя, виртуозно уклоняясь от рогов, мчался высокий тощий человек, одетый как все участники encierro. Из-под берета торчали седые волосы. За спиной у него болтался традиционный мех с вином. Вдруг седой неожиданно метнулся в сторону и вскочил на спину одного из быков. Толпа выдохнула восхищённое «оле!». — Он не продержится и пяти секунд, — сказал Рон. — Тоже мне, родео устроил… Но седой продержался и пять, и десять секунд, хотя бык и старался его стряхнуть. Наконец седому это надоело, и он перескочил на быка, бегущего рядом. Толпа снова приветствовала его восторженным воплем. — Это мой Марк, — сказала Элис. — Подумаешь, — сказал Рон. — Рога подпилены. Быков накачали транквилизатором. Знаем мы эти штучки… Вдруг один из бегущих споткнулся на ходу. Последний бык наклонил голову и отбросил его в сторону. Парень врезался в забор и там остался. На его рубахе расплывалось красное пятно… — Подумать только, что эти идиоты развлекались так ещё до Колумба, — сказал Рон, когда encierro закончился и они ушли в комнату. — На завтра будет то же самое, — сказала Элис. — А этих быков убьют сегодня на арене. — А на арене ваш Марк, случайно, не подрабатывает? — сказал Рон. — Нет, конечно, — сказала Элис. — Попасть в матадоры труднее, чем в любой элитный клуб… — Представляю себе жизнь этого типа, — сказал Рон. — Скорее всего он бухгалтер или мелкий клерк. Одиннадцать месяцев в году он сидит за столом в нарукавниках. Хозяин держит его в чёрном теле и к тому же спит с его женой. Сослуживцы ждут не дождутся спровадить его на пенсию. Зато в отпуске такие ребята оттягиваются: восходят на горные вершины, плывут по бурным рекам, ищут под водой испанские галеоны с золотом. И чувствуют себя при этом настоящими мачо… — Вы дурак, Рон, — сказала Элис. — Марк не бухгалтер. Он сталкер. — Сталкер — это такой русский бродяжка? — сказал Рон. Ответить Элис не успела, потому что в комнату влетел запыхавшийся, потный «русский бродяжка». |
