– Может спасателей вызвать? – предложил Грек. – Они эту дверь вскроют, как консервную банку. – Он стал предлагать и другие варианты, как попасть в квартиру, но все они, по мнению Федора, были не эффективными. Наиболее приемлемый предложил Леха Ваняшин:

– Николаич, давай я поднимусь на этаж выше и от соседей с балкона спущусь на балкон к этому Пшеянцу? Так быстрей будет, чем ждать этих спасателей. Они все равно быстро не приедут.

Туманов подумал и согласился. Зато Грек был категорически против:

– А если ты оттуда пиз… – начал он и вдруг осекся, покосившись на старуху. Своими прозрачными, влажными глазами она внимательно смотрела на усатого капитана, слушая, о чем он говорит.

– Кто живет над Пшеянцем? – спросил Федор у старухи.

– Евсютины живут. Они как раз дома. Я видела, как они поднимались по лестнице, – ответила старушенция, пожевывая губами.

Похоже, от ее глаз не ускользало ничто и никто. Кроме того, что она подсматривала и подслушивала за своим соседом, она еще находила время постоять возле двери и поглазеть в дверной глазок на проходящих по лестнице. Так или иначе, но это сейчас оказалось даже очень кстати.

– Евсютины, говорите, дома? – переспросил Туманов.

Старуха кивнула.

– Значит так, Леша, – сказал майор Ваняшину. – Давай, наверх, позвони, попроси разрешения спуститься на балкон к Пшеянцу.

Ваняшин кивнул и рванул наверх. А Федор обернулся к Греку.

– А ты, Саня, давай вниз. Глянь там, под балконами.

– Если Лешка долбанется, чтоб собрать его по частям? – ухмыльнулся капитан, на что майор Туманов строго заметил:

– Ты, Грек, свои шуточки оставь. Тут дело серьезное. Думаю, в квартире нас ожидает труп.

Услыхав такое, старуха перекрестилась.

– Господи Исуси…

Грек уже сел на своего любимого конька, проговорил весело:

– Вот так, бабка. Мы по мелочевке не работаем. – После чего, торопливо пошел по лестнице вниз.

Туманов прислушался. Услышал наверху голоса. Говорил в основном лейтенант Ваняшин. Потом хлопнула дверь. Жильцы верхнего этажа впустили лейтенанта к себе в квартиру.

Не прошло и пяти минут, как Федор услышал звук, по которому нетрудно было догадаться, что стекло в балконной двери в квартире Пшеянца разлетелось вдребезги. Потом шаги, и дверь, перед которой стоял Туманов, открылась.

Федор увидел улыбающуюся физиономию лейтенанта.

– Прошу вас, сэр, – проговорил Ваняшин с легким поклоном.

Майор вздохнул. Что и говорить, Грек сполна передал молодому сотруднику все свои манеры, хоть садись и диссертацию пиши о воспитании. Но пока еще до этого дело не дошло, майор попросил:

– Леш, прекрати паясничать.

– Понял, – тут же отреагировал Ваняшин, сразу сделавшись серьезным. Отошел в сторонку, давая возможность Туманову пройти.

Все вышло так, как ожидал Федор. Пройдя по коридору, он очутился в довольно просторной комнате, где на полу ковер был, свернут в рулон. С одной стороны из этого рулона торчали ноги. Снизу ковер был подмочен кровью.

– Вот такие дела, лейтенант, – сказал Федор Ваняшину, давая этим понять, что шуткам тут нет места.

Ваняшин, как видно это и сам понял, промолчал.

Запыхавшись и боясь пропустить главное событие, Грек буквально влетел в квартиру, отпихнув в коридоре старуху в сторону.

– Ну чего тут у вас? – задал он традиционный в таких случаях вопрос.

– У нас тут труп, – ответил ему Ваняшин, привыкший, как и сам Грек не расстраиваться по поводу происходящего. Врачи привыкают к болезням своих пациентов. Опера привыкают к другому.