К тому же участие родителей в творчестве ребенка – дело неблагодарное. Усилия будут оценены в лучшем случае на «тройку». Я, например, за сочинение по «Кавказской пленнице» получила «три с минусом и то авансом». А мой муж, который вызвался помочь Васе нарисовать для конкурса Неопалимую Купину, даже на тройку не нарисовал. Учительница сказала Васе, что «бараны не читаются» и «персонажей маловато». Муж, окончивший художественную школу, просидевший ночь над репродукциями, на «баранах» зашелся нервическим кашлем, а на «персонажах» вообще чуть не задохнулся от возмущения. Уже полгода прошло, а он все ходит и ведет односторонний спор с учительницей: «Это мои бараны не читаются? Овцы, а не бараны! Овцы! Какие персонажи в Купине? Откуда им там взяться?»

– Какой ужас! – Я попыталась представить расстояние от руки до подбородка. – А что дальше делать?

– Не знаю, – ответил Вася. – Звонок прозвенел, не успели записать.

Но это не самое страшное. Вася теперь ходит по кухне с тетрадкой и проверяет все на соответствие ГОСТу. «Заварку хранят не более тридцати минут, температура 55–65 градусов Цельсия», – читает он, глядя в наш заварочный чайник.

А еще он проверяет яйца на качество и свежесть – по таблице, нарисованной в тетради. Качество яйца – положение яйца. Вася выложил перед собой десяток яиц и поставил стакан с водой. Каждое опускал в стакан и проверял уровень. Если яйцо плавало чуть выше дна, оно, согласно тетрадке, считалось относительно свежим. А если на поверхности – то «недоброкачественное». Мои попытки воззвать к разуму ни к чему не привели. Пока Вася не искупал все десять яиц, не успокоился. Я теперь даже сварить яйцо просто не могу, а только «предварительно вымыв его в растворе питьевой соды». Бедные дети должны еще и зачет сдавать по этой теме – правильно указать химический состав яйца. Вот зачем ребенку знать, что яйцо на 0,7 процента состоит из углеводов, а на 11,5 процента из жиров? Когда я режу овощи на суп, то он прибегает с линейкой и замеряет ломтики, которые должны быть толщиной 0,2 сантиметра. А если кубики, то от 0,5 до 2 сантиметров.

Даже посуду я не могу помыть просто так, а только по записям в тетрадке. Для этого я должна следовать «схеме мытья посуды». Очистка. Далее по стрелочке мытье (сортировка), опять стрелочка – полоскание и еще одна стрелочка – сушка.

Господи, лучше бы они табуретки делали!

Еще они вышивают крестиком цыплят, вишенки и цветочки. Вася пришел даже не в истерике, а в трансе. Молча показал на пакет с нитками и картинку для вышивания. Мне его правда стало жалко. Вишенку я ему вышила, просидев два вечера, ругаясь нецензурной бранью, откусывая нитки и кляня на чем свет стоит инструкцию к этой самой вишенке. На самом деле я была очень горда своей работой – вишенка получилась без листочка, но на него у меня уже нервов не хватило и глаза слипались. Зато Вася в это время спокойно спал, и я радовалась, что ребенок с утра не будет ходить как зомби. Пуговицу он пришить может, а вышивать крестиком ему в жизни вряд ли придется. Во всяком случае, я очень на это надеюсь. За вишню я получила «трояк» с формулировкой «небрежно и не полностью» и цыпленка вышивать отказалась категорически, заявив, что пусть он сам вышивает, лепит и клеит. Да, Вася сказал, что никто из мальчиков сам не вышивал – «всем помогали женщины».

– И что, у нас больше никаких образцов нет? – воскликнул он.

– В смысле? – не поняла я. Вася держал в руке пачки с бантиками, рожками, спагетти и даже макаронами в виде сомбреро, которые я из какой-то поездки привезла ради шутки.