Рождественские рекламные ролики от John Lewis, любящие все приукрашивать инстаграмщики, а также эта ужасная песня Пола Маккартни, настаивающая на том, что все прекрасно и волшебно в Рождество, многих пациентов доводят до крайности. Им становится невыносимо, и они обращаются за психологической помощью, для оказания которой в нашей стране катастрофически не хватает людей. И хотя терять близкого человека мучительно в любое время, есть нечто особенно ужасное в скорби во время праздников, когда вдобавок тяготит еще и окружающее всеобщее веселье.

О зимнем кризисе в здравоохранении неизменно каждый год пишут в газетах. Но праздники – большое исключение для СМИ: не желая кормить вас кислыми лимонами, они закрывают на происходящее глаза и вместо правды потчуют всех трогательными историями о кувыркнувшемся полярном медведе или каком-нибудь малыше из королевской семьи, семенящем в церковь в отделанной мехом одежде от-кутюр. Но как мы не становимся невидимыми, просто закрыв глаза руками, так и пациенты никуда не деваются, а скорые по-прежнему выстраиваются в очередь у отделения неотложной помощи, словно фуры на границе. И медработники тоже на месте. Некому их заменить, чтобы они могли провести немного времени с семьей. Вместо отдыха 1,4 миллиона работников НСЗ распределяют между собой смены и отрабатывают до абсурда длинные дежурства, чтобы все остальные непременно пережили Новый год в целости и сохранности.

За семь лет работы врачом я проводил рождественские праздники в больнице шесть раз. Тому было несколько причин, которые в общей сложности делали меня идеальным для этого кандидатом. Прежде всего, все полагали, будто я еврей и поэтому не буду против поработать в наименее еврейский день в году. Справедливости ради следует отметить, что я действительно был евреем – и остаюсь им до сих пор, – однако в моем случае это скорее одно название. Я из тех евреев, что наряжают елку и не ходят в синагогу и которым приходится проверять написание слова «синагога» в интернете, прежде чем использовать его в предложении. Ах да, я еще и в Бога не верю, хотя, как я понимаю, многие медики верят. Тем не менее, с точки зрения коллег, я определенно был евреем в достаточной степени, чтобы с радостью пожертвовать ежегодным круглосуточным теле-застольным марафоном ради доброго дела.

Кроме того, у меня не было – и все еще нет – детей. Поскольку Рождество – это праздник прежде всего для них, врачи с маленькими детьми непременно получали выходной. Я им нисколько не завидовал, хотя и размышлял над тем, чтобы придумать себе каких-нибудь отпрысков. Стать отцом по-настоящему, наверное, было бы чрезвычайно дорогим, нервным и неэффективным способом получить возможность в один день с остальными полакомиться брюссельской капустой.

Из-за кочевой природы стажировок младшего врача каждое Рождество я проводил в новой больнице, так что не мог даже сослаться на то, что работал в праздники в прошлом году. Это сродни тому, как отказаться всех угощать, потому что ты уже покупал выпивку на прошлой неделе. Совсем другим друзьям. В баре, что в 100 километрах.

Разумеется, для меня все могло сложиться куда более удачно, если бы я сам составлял расписание дежурств – тем, кто этим занимался, вечно доставались подозрительно легкие смены. Однако разноцветные электронные таблицы никогда не были моим коньком, и цена, которую пришлось бы заплатить – слишком высока.

Я предпочитал проводить свое и без того ограниченное свободное время с моим партнером, а не отвечая на злобные звонки недовольных коллег и пытаясь совладать с ошибкой #VALUE! в Excel. К тому же, если и удастся избежать работы в Рождество, непременно придется выйти в ночную смену, или в День подарков, или же в канун Нового года. Больницы пытаются свести количество сотрудников, работающих в праздники, к абсолютному минимуму, способному обеспечить надежный медицинский уход. Однако этот «абсолютный минимум», как правило, соответствует наиболее благоприятному раскладу в обычный день, так что особой разницы не видно.