От неожиданности преследователь застыл, словно по команде «замри», и даже рот открыл от удивления.

«Я что, вслух говорил?» — подумал он и в тот же момент взмахнул рукой.

Каким-то чудом Савелий успел среагировать на стремительно летящий в него боевой нож десантника: он перехватил его и резко метнул назад. Все произошло столь быстро, что Ричарда посетила только одна мысль, точнее, вопрос: «Боже, почему мне так больно?»

Грозная сталь вонзилась ему прямо в горло. Парень обхватил руками шею, пытаясь избавиться от ножа, но в уголках губ уже сочилась кровь. Ричард попытался вздохнуть, но кровь заполнила его горло и дышать было невозможно. Инстинктивно он попытался прокашляться, чем лишь ускорил свою кончину. Еще немного постояв, удивленно разглядывая того, кого хотел сам отправить на тот свет, Ричард медленно повалился вперед, ткнулся носом в землю и еще глубже вогнал в горло лезвие ножа, кончик которого даже показался с другой стороны шеи.

Савелий огляделся вокруг и, никого не заметив, подошел к трупу. К этому наемнику-убийце никакой жалости он не испытывал: парень сам знал, что его ожидает в случае провала. Савелий хотел взглянуть на содержимое его карманов, но подумал, что не нужно оставлять лишних запахов на одежде убитого. Кто знает, на каком уровне работают здесь сыщики? О ноже он не беспокоился: его пальцы могли оказаться только на лезвии, которое было уже омыто кровью. Посмотрев по сторонам, он заметил то самое пахучее растение, которое вилось по стенам дома старого Киламбе, сорвал его, растер в руках и посыпал свои следы: береженого Бог бережет!

— Не рой яму другому, — произнес Савелий и спокойно пошел прочь…

Забегая вперед, сообщу следующее. Когда пробегавший мимо мальчишка случайно наткнулся на труп Ричарда и позвонил в полицию, местный Шерлок Холмс, не найдя на ручке ножа других отпечатков, кроме пальцев самого погибшего, сразу же сделал вывод: покойный сам виноват в своей смерти. Полицейский очень не любил янки, и это, несмотря на то что у покойного был нидерландский паспорт, что он приехал из Америки, сразу вызвало у никарагуанского следователя оскомину, и потому у него не было никакого сожаления по поводу смерти этого парня.

Тем не менее, будучи одним из лучших следователей островов Маис, а их в дружном коллективе насчитывалось всего двое, он на всякий случай, чтобы начальство не обвинило его в небрежности в проведении следствия, отослал фото погибшего в Интерпол. И буквально на следующий день пришел факс, который содержал целое досье на обнаруженный труп. За этим преступником тянулся длинный шлейф убийств по всей Европе.

У этого профессионального убийцы был особый почерк: во-первых, он убивал только ножом, во-вторых, ему мало было просто убить, он обязательно еще и потрошил свои жертвы. В Никарагуа он приехал под вымышленной фамилией, сохранив при этом лишь собственное имя Ричард. За чудовищный стиль зверских убийств он и носил кличку Риччи-потрошитель…

Исчезновение Ричарда заметил, как ни странно, сам Тим Рот, и произошло это в ресторане, когда он увидел Савелия, который, как ни в чем не бывало, появился на ужине.

— Послушай, Дон, — недовольно сморщив лоб, обратился Тим Рот к Донатасу,

— ты давно видел Ричарда?

— В тот момент, когда поручил ему слежку за этим де Сильвой, — беззаботно ответил он. — А что?

— А вон что, — чуть заметно кивнул тот в сторону Савелия, — он здесь, а Риччи не видно.

— Да вы не волнуйтесь, шеф, наверняка откуда-нибудь наблюдает за «объектом» и не хочет светиться перед ним лишний раз, — заверил Донатас. — Как только «объект» ляжет спать, так и он придет…

— Дай-то бог, — задумчиво проговорил Тим Рот, внимательно взглянув на незнакомца, и повторил шепотом: — Дай-то бог…

Когда Ричард не появился даже ночью, Донатас не поленился, спустился к ночному дежурному администратору и спросил:

—: Вы не подскажете: господин де Сильва вернулся к себе в номер? — Он протянул собеседнику десять долларов.