— Ты знаешь очень много, если бы не знала он бы не пытался тебя устранить. Думаешь, это я устроил на тебя охоту?

Конечно не он. Мадан-одиночка, ему не нужна помощь федералов. Снова взгляд на пушку — мой похититель выпил бренди, кончил, у него может быть притуплена реакция. Я должна рискнуть…

— Я ничего не думаю. Макар — это прошлое и мы ничем не связаны, я сделала все что от меня требовалось и вышла из игры. За это меня и преследуют. У тебя ложная информация о моей осведомлённости.

Зрачки Мадана сузились, и он вдруг резко схватил меня за горло.

— Врёшь, сука. Как всегда, врёшь. У тебя на него компромат, нереальный, бомба. Я слишком хорошо тебя знаю, чтобы поверить, что такая змея, как ты, не обезопасила себя, когда решила свалить от своего наставника, который нашёл тебя на помойке.

— У меня ничего нет, — упрямо сказала я, чувствуя, как холодные пальцы впились в моё горло и лишают возможности дышать. С пистолетом не успела, да и кто бы успел?

— Ты сейчас возьмёшь свои слова обратно, иначе я вышибу тебе мозги, не раздумывая.

Я закрыла глаза.

— Нет.

Он явно не привык к отказам, приподнял меня вверх за шею.

— Нет?

— Нет. С Макаром разбирайся сам, — сказала я, чувствуя, как бешено бьётся моё сердце, — так что можешь пристрелить прямо сейчас. Плевать.

Мадан схватил меня за волосы и потащил по комнате в коридор, пнул ногой узкую дверь и толкнул меня в темноту. Я кубарем покатилась по ступеням. Подвал. Могла бы догадаться, что меня это ждёт.

— Для меня не существует слова, «нет», Найса.

Я упала на земляной пол удивляясь, как не свернула себе шею. Ребра нестерпимо болели от ударов о ступени.

— У меня куча времени, никуда не тороплюсь. Я готовился к этому долгие годы. Поэтому я знаю тысячу способов заставить тебя согласиться.

— Да пошёл ты. Чокнутый ублюдок! — Я прижала руку к левому боку. Скотина, неужели сломано ребро?

Послышался надтреснутый смех. Такое впечатление что этот человек когда-то давно сорвал голос. Захлопнулась дверь подвала и меня окутала кромешная темнота. Я прислонилась к холодной стене и закрыла глаза. Знал бы он, как я сама мечтаю убить Макара. Выдрать его сердце голыми руками, отковыривать от него мясо чайной ложкой и наслаждаться каждой секундой его агонии. Столкнуть его в пропасть. Мадан прав, у меня есть не просто компромат, а такая ядерная боеголовка после которой сметёт не только моего наставника, а целую организацию. Но я бл***ь не могу ничего сделать. НЕ МОГУ. Я не трону Макара потому что этот проклятый сукин сын имеет защитный панцирь, такую бронь, против которой не поможет ни один компромат. У него есть то, чего нет ни у одного моего врага — он забрал нечто бесценное для меня, намного дороже моей жизни, и знает, что я скорее сдохну, чем посмею пойти против него… знает, что сама сделаю все, чтобы Макару никто и ничем не навредил. Я обхватила себя руками, чувствуя, как на глаза наворачиваются предательские слезы…как давно я не позволяла себе вспоминать…Боль, а вот и ты…давно тебя не было…иди ко мне…улитка заждалась…в этой проклятой темноте я могу снова стать Машей. Ненадолго. Пока этот палач снова не придёт ко мне. Только он просчитался — я привыкла к физической боли. Пусть хоть на ленточки порежет — ничего от меня не добьётся.

* * *

Мадан. Россия. 2001 год

Мне казалось я заболел или мне сломали все кости, проехались по мне семитрейлером. Увидел ее и внутри все перевернулось наизнанку, каждый нерв оголился и начал вибрировать. Она и в то же время другая. Взрослая. Не такой я ее помнил.