|
Промаха не будет, пока на его шее висит кобра. Возле самой кормы я увидел Джона, который вроде бы резал канат, заброшенный к нам с помощью «кошки», но отчего-то остановился. – Кристин! – звал он. – Что еще?! – Она подскочила к нему с пистолетом, посмотрела вниз. – Режь канат, зачем пули тратить? Я перегнулся через борт. На канате висели два узкоглазых смуглых воина, и какого черта Джон медлит, я сперва не понял. И лишь секундой позже заметил, что тот, кто снизу, одет совершенно как один из наших парней. – Не надо, эй! Джон, Кристин, это же я – Роберт! – закричал он. – Я не могу стать собой прямо сейчас! Теперь я и правда признал в нем Роба. Одежда, сапоги, голос – все было как у Роба. Кроме внешности. – Кто тут из вас Роберт? – недоверчиво спросила Кристин, направляя пистолет на того, кто висел выше. – Ты? – Да не он, я! – закричал Роб снизу. Кристин спустила курок, несчастный упал в море, и тогда она смогла лучше рассмотреть кричавшего. Роберт продолжал доказывать, что это он, и наша капитан впала в ступор. Я поспешил подойти, и вместе с ничего не понимающим Джоном мы втащили бедолагу на борт. – Не могу стать собой! – ошалело повторял он. Я сорвал с его шеи ремешок, на котором увидел фигурку бабочки. Так вот, значит, как Басим смог расчистить нам путь – руками Роба! – Араб научил меня принимать другое обличье с помощью этой штуки, – он уже и сам докладывал Кристин. – Только одежда не поменялась. Я спустился к ним с ядром, они меня не тронули… Ну, я и взорвал те джонки, а сам едва зацепиться успел! Роберт на глазах становился собой. Выглядело это довольно-таки жутко: черты лица вытягивались, глаза расширялись, кожа светлела. – Вот чертовщина! – Кристин брезгливо передернула плечами. – А ты, я вижу, специалист по взрывам теперь? Мало было первого раза? Помяни мое слово, Роб, третий взрыв тебя погубит! Я все разглядывал бабочку. Почему именно это насекомое выбрал неизвестный мастер? Богомола с его способностью раствориться среди ветвей и впрямь можно признать символом невидимости. Но бабочка? Или это как-то связано с ее двойной жизнью – сперва гусеницей, потом бабочкой? Пока я думал, Роб поднялся и вдруг вырвал фигурку из моих рук. – Какого дьявола? – Я думаю, ей лучше быть у нас! Он спрятал бабочку в карман. Я только присвистнул – вот значит как! Пока идет бой, мы все вместе, а теперь у них свое хозяйство, а у меня свое? Я посмотрел на Кристин, она отвернулась. – Ладно, мадмуазель, тогда лучше и вот этому предмету быть у вас! – Я сунул ей в карман фигурку богомола. Целее будет, в конце концов, неугомонная Кристин. По мне, так лучше бы носила не снимая. – Басим о ней не знает. А Басим тут же напомнил о себе громким криком: он никак не мог отыскать нас в дыму от наших обугленных бортов и заметно нервничал. Когда мы подошли к штурвалу, араб тряс пистолетом перед лицом нашего плотника, вставшего к штурвалу. – Капитан, сделайте с ним что-нибудь! – попросил Бен. – Я всего-то сказал, что здесь не он решает, каким курсом идти! – Возьмите вашего дельфина! – Кристин покорно сняла с шеи фигурку и отдала Басиму. – Я понятия не имею, как выглядит и где находится остров, к которому мы идем. Ведите вы. – Верно! – Араб обвел нас недобрым взглядом и вернул дельфина себе на шею. – Только это не все! Где невидимка, Дюпон? – Или за бортом, или прячется где-нибудь на корабле. Я не смог… – Я еще не договорил, а уже прикусил язык. Как я мог забыть? У чертова араба есть предмет, позволяющий находить другие фигурки! Осталось только развести руками и поклониться, как воспитанному человеку. – Так уж вышло, Басим. – Мне совершенно не нравится, как оно вышло! – Басим будто случайно сделал шаг в сторону и вдруг схватил за руку Джона. |
