|
– Просто очень молчаливые. Китаец подошел ко мне и встал рядом, опершись на стену. Половина лица у него была разбита, на плече засохла кровь. – Ты не слуга Моаи? – Нет, я был среди тех, кто пытался вчера захватить эти пещеры! – фыркнул китаец. – Арки обещали, что Моаи нас не тронет. Если бы надо было просто расправиться с длинноухими, мы бы быстро справились. Вот эти пятеро, кажется, последние, кто остался в живых. Но потом Моаи решил принять сторону Кон-Тики! Я не стал никак комментировать его слова. Скорее всего, Моаи нас слышал, и Прозрачные, наверное, тоже. – Ничего, многим удалось отступить за хребет, к морю, – ворчал китаец. – Они еще вернутся. – Вынужден тебя расстроить. – Я решил, что это не секрет. – Вернуться они смогут, только если сюда доставят их замороженные тела. Они, кажется, за ночь еще не оттаяли толком. Кстати, меня зовут Клод Дюпон. – Зови меня просто Ли, если тебе зачем-то нужно меня как-то звать… – Лишенный последней надежды на спасение, китаец опустился на корточки. – Уже все равно. «Ты слышишь меня, Клод Дюпон. Зачем ты хотел меня слышать?» Я потряс головой, пытаясь понять, звучал этот голос в камере или только в моей голове. Так и не понял, зато сообразил, что откуда-то знаю: это помещение называется камерой Моаи. – Ответь ему, – вяло посоветовал китаец. – Я ни слова не разобрал, но понял, что Моаи говорит с тобой. Да, это очень походило на то, что описывал мне Басим. Я открыл было рот, но снова услышал: «Не говори со мной. Думай со мной. Я буду слышать, больше никто». «Я… Чертова тварь! Я пришел, чтобы… Басим… Нет! Я принес тебе волшебные предметы!» Вы пробовали когда-нибудь думать нечто определенное, не думая больше ни о чем? Как я ни гнал мысли, и Кристин, возможно находившаяся где-то недалеко, и обездвиженный Басим лезли в голову. И чем больше я старался о них не думать, тем хуже это получалось. Моаи молчал – наверное, копался в моих мыслях. От злости я начал твердить: «Проклятье, проклятье, проклятье…» Это помогло. «Ты принес мне много предметов. Я посылал за ними Басима. Это все равно. Ты принес, отдай их моим слугам». «Нет, я хочу отдать их тебе сам, я хочу тебя увидеть! Проклятье, проклятье, проклятье… Я заслужил увидеть тебя, понять тебя!» «Ты пытаешься скрыть мысли. Таковы люди. Но я уже знаю тебя. Мысли – не главное в человеке, Клод Дюпон. Ты нравишься мне». Не могу сказать, что мне понравилось это заявлением Моаи. Басим ему тоже понравился. Значит, в нас и правда много общего? Я немного разозлился, и тогда ушел страх. Шпага и пистолеты были все еще при мне, и даже предметов полная шляпа. Жаль, что пользоваться большинством из них я не умел, и не знал даже, какими свойствами они обладают. «Хорошо, я открою тебе путь из камеры Моаи ко мне. Арки будут очень недовольны. Но я хочу, чтобы ты заменил мне Басима. Иди вперед». Позади длинноухих открылся проход. Явно немного смущенные, они расступились. Когда я пошел, китаец вдруг подскочил и зашагал следом. «Моаи, он не помешает нам?» «Нет, он уже разочаровался в том, за чем сюда явился. Я думаю, он будет жить». Краем глаза я заметил, что в камере Моаи появились арки, двое или трое. Но если они и хотели меня остановить, то не успели. Стены сомкнулись за нами в один миг, просто за спиной появился монолит. А потом такой же монолит передо мной исчез. И тогда я увидел… Это можно было бы назвать, наверное, бассейном. Впрочем, мое предположение очень условно, ведь я не знал, какова его глубина. Меня поразило то, что заполняло бассейн, который в длину и ширину был никак не менее ста футов. Это была рыхлая, зеленовато-желтая субстанция, не похожая ни на что. |
