— А для чего здесь столько народу? — продолжал расспросы Стас.

— Это ваши фанаты, — пояснил Перескоков.

— Да откуда у нас могут быть фанаты, если мы еще ни разу не выступили?!

— Это все, друг мой, дело техники, — сказал Перескоков, — мы профессионалы или где?

Он достал свой мобильник, приставил его к губам и артистично объявил:

— Внимание, диспетчерским службам и всем, всем, всем, кто пришел сегодня проводить своих любимцев в турне по дремучим глубинам нашей великой страны! Говорит Вениамин Перескоков. Просьба не путать с Перископовым…

По тому, как от его негромкого голоса завибрировали пуленепробиваемые стекла машины, и по легкому эху, которое пробивалось из-за них, я понял, что его речь транслируется через громкоговорители на всю площадь.

— …Встречайте! Звездный кортеж возглавляет лимузин суперсовременной группы «Тот-Того», и я, Вениамин Перескоков, просьба не путать с Перископовым, ее генеральный продюсер! — продолжил наш скромный конферансье, а затем принялся по очереди объявлять остальных участников тура, въезжавших через служебные ворота на аэродром. Тут, словно припаркованные автомобили, в ряд стояли десятки громадных разноцветных авиалайнеров.

Когда Перескоков закончил, небо над аэропортом озарилось разноцветными огнями, и прозвучал запоздалый треск фейерверка. Неизвестно откуда появились служебные машинки с желтыми мигающими маячками, а вслед за ними, объезжая хоровод лимузинов, прополз очень низкий желтый тягач с большими колесами, тащивший за переднее шасси средних размеров реактивный самолет советского образца.

К нему придвинули трап, и дверь нашего автомобиля отворил улыбающийся стюард в аэрофлотовской форме. Из прохладного кондиционированного воздуха салона мы вышли на пропахший техникой жаркий ветер и зашагали по асфальту.

Раньше всех на трап полезла Клавдия Самогудова, своим зычным голосом перекрывая оглушительный гул самолетных двигателей:

— Я хочу сидеть в кабине!

— Клавочка, я с тобой! — ломанулось за ней длинноносое «дитя порока».

После них на борт поднялся пожилой много раз заслуженный артист Комбинезонов с лицом мафиозного главаря под курчавым париком.

— Костя, я боюсь, — шепнул мне на ухо Стас.

— Я тоже, — кивнул я, чувствуя, что от волнения у меня начинает дергаться глаз. — От этих уродов можно всего ожидать. Надо было нам настоять, чтобы тур был железнодорожным.

— Ага! — возразил Стас. — А ты знаешь, сколько ехать от Москвы до Владика? В нынешней ситуации целый год можно тащиться.

— Да хоть два. Лучше долго ехать во Владивосток, чем быстро лететь на кладбище.

— Типун тебе на язык, — сказал Стас. — Ладно, пилот-то глухой, он нормальный. Да и наши — не самоубийцы все-таки.

— Не знаю, не знаю… — сказал я. — Во всяком случае, нужно сразу выяснить, где лежат парашюты.

…Самолет набился битком — звездами, обслуживающим персоналом и девушками из подтанцовки. Вспарывая облака, мы стремительно набирали высоту. Похоже, пилот у нас был лихач.

— И сколько нам лететь до Владика? — спросил Стас у Перескокова.

— Смотря с какой скоростью, — ответил тот уклончиво.

— А почему нас не инструктируют, как положено, по технике безопасности и не рассказывают, где находятся парашюты? — спросил я заветное.

— Это частный самолет, и никто тут этого делать не обязан.