— Мне деньги на карточку сбрасывают.
— Разве извещения на телефон не приходят? — спросил Артем.
— Телефоны санитарам не полагаются. Мы их сдаем.
— Шутишь?
— У нас на острове шутить не принято, — сказал Марат. — Серьезная работа для серьезных мужчин. Воевал?
— С чего ты взял? — насторожился Артем.
— Пальчики порохом припорошены. Так боевиков вычисляют.
— Я не боевик. Я Родину защищал.
— А боевики что, по-твоему, защищают? Задницы свои?
Подчиняясь рукам Марата, моторка перешла на бесшумный ход и, постепенно замедляясь, поплыла к причалу. Там их поджидал мужчина в зеленой медицинской униформе, почти сливающейся с травой и листвой.
— Тебе такую же форму выдадут, — посулил Марат. — Это Бесогон, Пашка Бессонов. Будет тебя натаскивать. Болевые приемы знаешь?
— Против пациентов?
— Они хоть и пациенты, но все равно психи, между нами, девочками, говоря. Такие экземпляры попадаются, мама не горюй.
— Буйные?
— А кто тут не буйный? Ты, может? Поглядим на тебя через месяцок, когда шарики за ролики заходить начнут.
Сделав такое многообещающее заявление, Марат выбрался из лодки и передал цепь Бесогону, который тотчас обмотал ее вокруг железного поручня и защелкнул внушительным замком, а связку ключей отправил в карман, застегивающийся на молнию. Высаживаясь, Артем обратил внимание, что причал сделан из сварных стальных листов и соседствует с ангаром, предназначенным — как нетрудно было догадаться — для хранения прочих плавсредств. После этого стало ясно, что в самоволку с острова точно не выберешься.
«Вот и хорошо, — решил Артем. — Когда вернусь на большую землю, там все забудется, и война, и взрыв на стоянке. Или, в крайнем случае, новая война начнется, которая все спишет».
— Павел, — представился Бесогон, протягивая руку.
Артем подал ему свою и тотчас пожалел об этом. Бесогон, надо полагать, тоже специализировался на выдавливании соков из твердых овощей и фруктов. Многострадальная ладонь Артема словно в железные тиски попала. Пришлось резко шагнуть вперед, вынуждая Бесогона отступить, и, пользуясь его секундным замешательством, выдергивать руку до того, как она не превратилась в кожаный мешочек, набитый кровавым фаршем и костной мукой.
— Могешь, — довольно заулыбался Бесогон. — Как тебе мой прикид? Похож я на хирурга?
Он развел руки, предлагая полюбоваться своей зеленой курткой с накладными карманами, снабженными застежками-молниями». Круглая шапочка чудом держалась на его макушке, а штаны едва доходили до щиколоток. Он был гораздо выше Артема, превосходил его шириной плеч и весил под сто килограмм.
— Нет, не похож, — сказал Артем. — Я таких шкафов в десантуре видал.
— Воевал?
Вопрос был задан с той же интонацией, которая раньше прозвучала в голосе Марата.
— Видел, как воюют, — уклончиво ответил Артем. — Издали.
— Ну и молодец.
Больше к этой теме не возвращались. Новые знакомые повели Артема к монастырской стене, в штукатурке там и сям проступала кирпичная кладка. Шпиль и купол, видные снаружи, были обшиты не позолоченными, а самыми обычными листами нержавейки. По верху стены была вьющаяся спиралью проволока с острыми лезвиями. На углах торчали мачты с прожекторами, а, приблизившись к воротам, Артем заметил камеру видеонаблюдения.
— Сурово тут у вас, — оценил он.
— Не то слово, — поддакнул Марат и нажал кнопку электрического звонка на калитке, врезанной в сводчатые ворота. |