— Как в одиночку? — изумился Гейл. — А как же совет старейшин?

— Разумеется, у короля могут быть советники, но его слово закон для всех. Король управляет войском, которое может отправить на битву с армиями других правителей, или против тех народов, у которых, как у шессинов, к примеру, нет единого владыки. Цель их набегов — это не захватить чужие стада или обратить в рабство детей и женщин. Для них основное — это навязать свою волю иным народам.

— Не вижу в этом смысла, — откровенно признался Гейл. — Обычаи чужеземцев показались мне странными, хотя, уверен, что если бы я смог подольше пообщаться с этим Молком, хозяином корабля, то лучше разобрался бы во всем. Он явно был человеком разумным и дружелюбным.

— Зато Гассем узнал все, что его интересовало. Он вернулся два дня назад, и теперь только и твердит о том, что нам, шессинам, тоже нужен свой король, и что мы величайшие в мире воины, и если создадим свое войско, то станем самыми сильными в мире.

Гейл хмыкнул недоверчиво.

— Неужто он надеется, что с ним кто-нибудь согласится? Если все наши воины уйдут в королевскую армию, то кто же тогда будет ухаживать за каггами и охранять стада от набегов?

— Я и не утверждал, что его речи разумны… — Старик подбросил в огонь пару кусочков древесины криса, дым которого отпугивал мух. — Правда, Гассем считает, что нашел лучшее решение. Он утверждает, что мы могли бы обратить в рабство более слабые племена. Рабы станут делать за нас всю работу. Шессинам останется только сражаться и управлять миром.

— Да он свихнулся! — рассмеялся Гейл. — Никогда не будет такого, чтобы шессины согласились подчиниться единому правителю. К тому же наши кагги слишком дороги нам, чтобы позволить ухаживать за ними кому попало.

— Возможно, Гассем и сошел с ума, но от этого он стал еще более опасным, — негромко промолвил Говорящий с Духами.

Гейл смотрел вниз с вершины холма. Отрадное зрелище! Жители двух десятков деревень вместе со всем домашним скотом снимались с места. Насколько хватало глаз, по равнине растянулись кагги. Они были разделены на небольшие стада, чтобы легче было перегонять скот, и каждое окружали воины, женщины и дети. В основном, свои пожитки люди несли за спиной, а все прочее погрузили на насков, огромных вьючных животных, длинношерстых, медлительных и очень сильных. Шессины не держали их у себя все время, а использовали лишь для переходов, после чего продавали землепашцам, обитавшим вблизи новых пастбищных земель. Затем, спустя несколько лет, вновь снимаясь с места, выкупали насков обратно. На следующей стоянке шессины вновь продавали местным жителям этих огромных животных, чтобы те могли использовать их как вьючный скот.

Вооруженные отряды, охранявшие племя, шли по флангам и с тыла. Вот уже третий день, как они были в пути, и еще оставалось десять раз по столько же, прежде чем они прибудут на новое место. Редко когда за день удавалось пройти более четырех-пяти миль: ведь кагги шли чрезвычайно медленно, и к тому же на острове было полно ручьев и небольших речушек. Водные преграды замедляли передвижение не столько сами по себе, сколько из-за того, что кагг приходилось долгое время уговаривать покинуть приятную прохладную воду, где им так нравилось плескаться.

На новой стоянке, когда племя, наконец, добралось до места, возникла масса новых хлопот: нужно было выделить места под пастбища, построить деревни, разбить лагеря для воинов. Шессины никогда не строили разборных домов, оставляя свои прежние жилища на месте и всякий раз строились заново из подручного материала. Обустройство шло медленно и не без труда, и все же люди находились в приподнятом настроении.