– "Я дам тебе ключ от семи Колодцев и Отверстий Бездны и Двенадцати Источников в основании ее, которые есть врата, ибо имя Мне – Строитель Башни и Охотник, не знающий жалости."* – мягкий голос звучал отовсюду.

Тед вяло приподнял голову. Сквозь поры его кожи сочилась густая мертвая кровь. С каждой каплей драгоценной жидкости алтарь становился все темнее, наливаясь пульсирующей силой. Упырю хотелось завыть: в шаге от могущества так глупо попасться. Как муха в паучьих сетях, он беспомощно взирал на собственную гибель.

– Вожделение и гордыня – мои любимые пороки, – едва слышный смех перышком коснулся чуткого вампирского слуха. – Подверженные этим грехам легче ломаются. Вот ты, Тедди бой. Что ты готов отдать за свое жалкое посмертие? – вкрадчиво поинтересовался голос.

– Все… – Тед хотел выкрикнуть это обещание, но из пересохшего горла вырвалось лишь едва слышное шипение.

– О, надо же! Так много мне даже не нужно, – снова рассмеялся невидимый собеседник. – Мне ведь, собственно, требуется от тебя сущий пустячок… – вампир ждал продолжения, едва не теряя сознание от ужаса, ждал, как приговора, а пауза все затягивалась. – Сила! – прогремело вдруг, и Тед сжался. – Сила, дарованная тебе самой богиней смерти!

– Да! – придушенно пискнул несостоявшийся родоначальник клана.

И в следующий миг пентаграмма начала медленно, а потом все быстрее и быстрее вращаться, постепенно превращаясь в гигантскую воронку, разрастаясь, захватывая все вокруг: тьму, свет, неожиданно проявившиеся стены, коридоры, комнаты. Казалось, отель плавится и стекает тонкими струйками в этот провал. Пасть портала все увеличивалась, сохраняя незыблемым островком реальности лишь потемневший алтарь и скулящего от страха и бессилия вампира на нем.

"Хостел Люкс" содрогнулся и застонал. По стенам пробежала волна, полы вздыбились. Звон разбитых зеркал и окон грянул победным тушем. Крики перепуганных постояльцев заглушил грохот ломающейся мебели. Где то вспыхнул пожар. Где то забила фонтаном вода из кранов и канализационных труб. Но все это исчезало и появлялось снова, чтобы снова исчезнуть. Языки голодного ничто – вырвавшихся из межмирового пространства еще не рожденных и уже давно погибших реальностей – слизывали куски здания, захватывая небо, и землю, выплевывали, не переварив, но хаос выкидывал новые щупальца, все более жадные, все более прожорливые. Разбуженные катаклизмом, люди выбегали из обезумевшего здания в одних ночных сорочках. Нелюди спешили спасти то главное, что было для них основой их странного существования – силу. Темную или светлую, живую или мертвую, но столь лакомую для бескрайней пустоты освобожденного никогда. Лишь немногие сохраняли спокойствие настолько, чтобы не утратить восприятие хрупкой цепочки причинно следственных связей. Или напротив, настолько сошли с ума, что еще верили в ее призрачное существование.

– Вам никто не разрешал сюда заявляться! – хмуро пробурчал Ян, оглядывая взъерошенную компанию странных существ. – Вы на фига со своих этажей сползли? Монсеньер вам башки поотрывает и правильно сделает.

– Янус, душка, – козел протиснулся вперед, на ходу меняя ипостась на теневую, – Монсеньеру не до нас, он слишком занят, он умирает.

– Размечтался, – усмехнулся двуликий. – Еще скажи, что он тебя за собой прихватит.

– Ну, это не так просто – прихватить кого то из нас, – огненная лошадь кокетливо взмахнула ресницами, – особенно в твоей компании.

– И вы притащились сюда в надежде спрятаться за моей спиной? – фыркнул бармен.

– Ну, вместе то веселее, – заискивающе хрюкнула свинья.