— Рене, сейчас не время терять голову из-за самки. Даже из-за такой, как она. Никто! Слышишь, никто не посмеет к ней прикоснуться кроме тебя.

Голос Рене напоминал уже звериный рык, вперемешку со словами, в которых мне почудилась мука и тоска. А у меня от его слов защемило сердце в странной непонятной надежде!

— Она моя пара…! Моя истинная…! Я не… могу… справиться с собой! Она должна стать моей. Сейчас. Или я вырежу вас всех! Моя!

Дальше мужчины, делая как можно меньше резких движений, начали отходить назад. Рене, угрожающе склонив голову, рычал все сильнее, и я всем телом чувствовала, что он с трудом сдерживает полное обращение — так мелко его трясло. И снова заговорил Поль, принявший, скорее всего, верное решение.

— Рене, мы сейчас заберем Катерсонов, а за вами прилетим через пять часов. Во второй ипостаси вам нечего опасаться людей. Так что ты сможешь поставить на ней свою метку и завершить слияние.

Услышав про метку и слияние, обе мои сущности дружно ударились в панику, а ужас волчицы заполнил сознание, вытесняя человеческую логику и рассудок. Отшатнувшись от Рене, я отползла на пару шагов, стягивая кеды. Под опешившими взглядами мужчин стянула майку и, заметив, как Рене осторожной походкой охотника за ценной добычей направился ко мне, завизжала от страха. Уже не соображая, перекинулась в волчицу. Спотыкаясь и путаясь в штанах и трусах, волочащихся за мной, рванула в джунгли. Тряхнув в последний раз лапой, оставила позади нижнюю часть своей одежды, а вот лифчик так и болтался на моей грудной клетке. В какой-то момент я умудрилась в прыжке через поваленное дерево так извернуться, что перекусила основную лямку и сорвала его с себя.

Вот так, изображая Гензеля с Гретель, я оставляла за собой следы, правда, не в виде хлебных крошек, а в виде трусов, штанов, лифчика и другой одежды. Усталость отошла на второй план, а мохнатая подружка, получив полный контроль над моим телом, неслась на всех парах по джунглям, не чуя под собой ног. Три месяца заключения в человеческом теле без единой возможности оборота привели к тому, что сейчас в моей груди смешивались ужас от погони и наслаждение от чувства свободы. Сердце билось как бешеное, заглушая все звуки вокруг, только я и природа, но вот сбоку мелькнула черная огромная тень, а в следующий момент меня сбили с ног.

Пролетев пару метров кубарем, распласталась по земле на спине, и тут же надо мной встал огромный черный волк с зелеными глазами. Широко расставив лапы, он возвышался надо мной, а я, визжа словно поросенок перед смертью, упиралась ему в грудь всеми четырьмя лапами. Мягкая лоснящаяся шкура с черным мехом, огромные лапы словно каменные впивались когтями в землю с обеих сторон моего тела. Тягучий мускусный аромат Рене окутал со всех сторон, но уже не в силах был успокоить, только еще больше взбудоражил меня. Его горящие страстью и азартом охоты зеленые глаза, не отрываясь, смотрят в мои серебристые, наполненные страхом и паникой. Черный влажный нос нетерпеливо втягивает воздух, смешанный с моим ароматом, а пасть приоткрыта и демонстрирует белоснежные клыки, между которыми вывален ярко-розовый язык. Остановив взгляд на этой саблезубой морде, своим визгом перешла на более тонкую, режущую слух, тональность, от чего Рене сморщил плоский мохнатый нос и глухо рыкнул.