|
Гад, скорее всего, просит заткнуться! Но я лишь перешла на поскуливание и повизгивание, одновременно с этим перебирая лапами и пытаясь выбраться из-под него. Он не двигался с места, лишь изредка порыкивал, и мне показалось, что в его рычании слышались скорее успокаивающие, чем угрожающие нотки. Я уже выползла из-под него наполовину и перевернулась на бок, чтобы вскочить на лапы и снова дать деру, но мне снова помешали. Короткий рывок, и его огромная черная туша лежит на мне, от чего у меня даже дыхание сперло. Я завизжала еще громче, кося на него серебристым глазом и нервно скребя когтями землю. В нос ударил запах вырванной с корнем травы. Но Рене лежал смирно, не пытаясь причинить мне боль, и лишь молча наблюдал за мной. И это молчаливое лежание привело к тому, что постепенно мой визг стал стихать, а потом и вовсе прекратился, сменившись редким судорожным всхлипыванием. А потом я выдохлась и скулить. Положив шоколадную морду с серебристыми кончиками, которые создавали вокруг моего волчьего тела сияющий ареол, на лапы, тяжело дышала, вывалив язык. А еще нервно косила глазом на насмешливую черную морду Рене. Он слегка переместил свое тело, чтобы мне было легче дышать, а потом придвинулся ко мне, заглядывая в глаза.
Напряжение между нами росло с каждым мгновением, пока я смотрела в эти глаза цвета свежей травы. Страх понемногу уходил, оставляя за собой пустоту, которая медленно заполнялась непонятным мне желанием и томлением. Морда Рене скользнула к моему уху, и он шумно вдохнул мой аромат, от чего у меня на спине зашевелились волоски. Затем розовый язык начал медленно, методично вылизывать мою мордочку и уши. Стало щекотно и неожиданно приятно. Повернувшись к нему, удивленно уставилась, а он, лизнув меня в нос, вызвал прилив нежности к этому большому волку. Он продолжил свое занятие, причем с таким удовольствием на морде, как будто я эскимо на палочке. К языку присоединились зубы, после первого несильного укуса я заволновалась, снова ощутив страх, но Рене тут же зализал место укуса, и в там сразу потеплело. Таким образом он продвигался все ниже, то прикусывая, то зализывая места укусов. Я уже дрожала, но не от страха, а от желания, все сильнее расслабляясь и раскрываясь, предоставляя ему тело для такого волшебного языка. Когда он дошел до интимной зоны, я потерялась в чувствах и эмоциях, практически полностью подчинившись движениям его языка. А потом меня накрыла волна чистого невероятного удовольствия, которое испытала впервые в жизни, и которого так долго ждала моя волчица и я сама. Пока меня била мелкая дрожь наслаждения, ощутила, что Рене снова оказался надо мной, слегка подталкивая лапами, заставляя лечь на живот. Мои размякшие мозги позволили ему делать со мной все что вздумается. А ему в этот момент вздумалось оседлать меня и начать слияние. Осознав происходящее, снова заскулила, но он, пока проталкивался в меня, усиленно облизывал мое ухо, успокаивая и возвращая потерянное удовольствие телу. Наконец, проникнув глубоко внутрь, начал ритмично двигаться, издавая глухое яростное рычание на всю округу. А я снова забылась от новых ярких, ни с чем не сравнимых ощущений его плоти во мне. Пятнадцать лет назад я была раздавлена, унижена и чуть ли не разорвана на части. А сейчас, не смотря на все происходящее, он как будто собрал меня снова по кусочкам, и эти кусочки вопили от удовольствия и стремились теснее слиться с источником острого наслаждения. В конце мы уже оба в экстазе рычали, отдаваясь на волю сметающим все на своем пути чувствам, а в моем сердце родилось новое чувство к самцу. Сначала благодарность, за то что помог возродиться новой "я", но скоро я поняла, что он способен заставить меня влюбиться. Если я уже не влюбилась. Джунгли разрезал торжествующий рев самца-победителя, а в следующий миг его клыки впились в мою шею, оставляя метку собственника. Мой удовлетворенный рык присоединился к его, и на этот раз я была абсолютно согласна с его притязаниями на мое тело и душу. Он слез с меня и развалился рядом, полностью удовлетворенный своей победой. |
