|
Герцог Эпинэ у Аконы доказал, что марагонца можно бить. Только бездарность Придда не позволяет бастарду понять, что его предел – кавалерийский полк, а еще разумнее ограничиться турнирами и забыть о настоящей войне. И это наше счастье! Если Бездомный Король поймет, что не умеет воевать, он быстро найдет тех, кто будет водить его армии, а сам станет драться в первых рядах, вызывая всеобщий восторг. – Что ты предлагаешь? – Эпинэ схватил Рамиро за руку, забыв даже о присутствии Эрнани. – Бросить все на кон и выиграть войну, – твердо произнес кэналлиец. – Не поручусь, что у нас получится, но терять нам нечего. – У вас есть план, герцог? – Голос короля дрогнул. – Есть, Ваше Величество. Сначала нужно развязать себе руки. Бастард предлагает желающим покинуть город. Выгоните взашей ненадежных и заставьте уйти семьи. – Семьи? Наши жены поклялись разделить участь своих мужей. – Участь, но не бой! Пусть уходят. Оллар решит, что в крепости остаются смертники, и пусть его. Женщин с детьми он не тронет. Франциск думает о том, как станет править, он захочет переженить своих любимцев на знатных талигойских вдовах. Бездомный Король жесток, но играет в справедливость, иначе он бы меня не отпустил. – Что мы будем делать, когда отправим женщин и предателей? – Отобьем штурм – на это нас еще хватит – и бросим жребий. Кто-то и впрямь останется умирать. Затем я захвачу Ржавый форт, вырежу тех, кто там засел, мы перейдем реку и сожжем мосты, а дальше… – Гальтара? – подался вперед Алан. – Да. Я для вас чужак, полукровка, но я знаю, что талигойский король в Гальтаре обретает особую силу. – Это так, – медленно произнес Эрнани, – Гальтару защищает сила Четверых, но мы приняли новую веру и поклялись отказаться от старых суеверий. – Но суеверие ли это? – Алан видел, что кэналлиец прав. Если Четверо – сказки, они ничего не теряют. Гальтара – сильная крепость, для ее обороны нужно не так уж и много людей, а горная Талигойя все еще верна своему королю. Если ж вдруг в древней столице король обретет легендарную силу, и того лучше. Да, их назовут отступниками, ну и что? Зато они победят! – Рамиро, – вступил Эпинэ. Повелитель Молний всегда рубил сплеча, для него чужак-южанин, нашедший выход из ловушки, стал своим. – До Гальтары еще нужно дойти. – Дойдем, – твердо сказал Рамиро Алва, – южная армия Франциска не разбита только потому, что никому не пришло в голову это сделать. – Их в три раза больше, чем нас! – Возьмите тридцать мышей и спустите на них пятерых котов, – пожал плечами кэналлиец. – Если понадобится, я разобью Колиньяра, но проще его обмануть и заставить ловить собственный хвост. – Вы все продумали, герцог, – слабо улыбнулся король. – Кроме одного, – жестко сказал Алва. – Люди Чести не пойдут за полукровкой, а маршал Придд не станет меня слушать. Встаньте во главе армии, Ваше Величество, или смените маршала на того, кто видит дальше своего носа. – Разрубленный Змей! – вскинулся Шарль. – Этого мерина давно пора на живодерню, а он все еще задом вскидывает. – Держите себя в руках, герцог, – прикрикнул Эрнани, и Алан порадовался, что король очнулся от апатии. – Алва прав, я завишу от Высокого Совета. Вас трое, и один сам называет себя чужаком. Мы можем убедить фок Варзова, Савиньяка и старика Дорака. Тогда с учетом королевских голосов[13] нас будет десять против семи, но маршалом Алее не стать. |
