Но это легче сказать, чем сделать.

Кира сама не поняла как, только Хорган вдруг оказался опасно близко. Так близко, что она, испуганно вскинув руки, уперлась ладонями ему в грудь. И та оказалась твердой, словно под плотной тканью кителя были не плоть и кровь, а сталь и бетон.

Хорган навис над девушкой, пожирая голодным взглядом ее лицо. Его широкие плечи загородили весь мир. Он был таким большим, таким мощным, что Кира по сравнению с ним казалась хрупкой тростинкой.

Слишком поздно она поняла, что ей не справиться с ним.

С неуловимой грацией хищника он сделал шаг, второй, третий, тесня ее обратно к кровати. И девушка вынуждена была подчиниться этому натиску.

Хорган остановился только тогда, когда добровольной жертве уже некуда было отступать. Бортик кровати уперся ей чуть ниже бедер.

Кира почти перестала дышать. Хорган был так близко, что его дыхание, наполненное алкогольными парами, коснулось ее щеки. Не выдержав, она зажмурилась и почувствовала, как его палец прикоснулся к ее дрожащим губам. Он прошелся по ним с неожиданной лаской, вынуждая девушку гулко сглотнуть.

- Ты прекрасна, - сквозь шум в ушах услышала она его хриплый, прерывистый голос. - Моя майская девочка...

А потом он легонько толкнул ее.

Кира упала навзничь, издав легкий вскрик. И тут же тяжелое тело командора придавило ее к постели, лишая движения. Хорган подмял ее под себя. Сдавил с такой силой, что Кира невольно охнула. А затем уткнулся носом ей в шею, втягивая в себя запах девушки.

Она потрясенно лежала под ним, чувствуя, как наливается и твердеет его член, упиравшийся ей прямо в промежность. Слыша, как он шумно дышит, вдыхая запах ее тела.

Не думая, что причиняет ей боль, Хорган вдруг застонал. Глухо, протяжно. Словно смертельно раненый зверь. И его горячие мозолистые ладони по-хозяйски пробрались под ее маечку. Они заскользили вверх по спине, изучая каждый сантиметр, потом вниз и облапили ягодицы, вынуждая девушку выгнуться навстречу мужскому телу.

Растерявшись, Кира позволила Хоргану сорвать с нее одеяло. Мысль о сопротивлении мелькнула где-то на задворках сознания, но тут же была отброшена прочь.

К чему бесплодные попытки что-то изменить? Ведь она уже приняла решение. Она должна подчиниться.

Пусть все будет так, как должно.

Кира оцепенела. Она лежала под ним, до боли зажмурив глаза, а его руки и губы терзали ее тело. Она чувствовала прикосновения его языка, чертившего влажные дорожки на ее шее. Его обжигающее дыхание в ямке ключицы. Его руки, стиснувшие ее груди. Пальцы, пробравшиеся под резинку трусов.

Издав тихий рык, Хорган накрыл ртом ее грудь, втягивая в себя сосок вместе с тканью. Его горячий язык прошелся по чувствительной плоти, и Кира против собственной воли ощутила, как ее грудь тяжелеет, соски напрягаются, а низ живота наливается сладкой, тянущей болью.

Из-под ее плотно сомкнутых век показались незваные слезы. Нет, не так она это все себе представляла. Не с пьяным мужчиной, который, похоже, даже не понимает, кто перед ним!

Приоткрыв рот, Кира судорожно вздохнула, и тут же почувствовала, что тяжесть исчезла. От неожиданности она распахнула глаза и непонимающе уставилась на командора.

Тот, приподнявшись на руках, обшарил ее лицо мутным, остекленевшим взглядом, в котором почти не ощущалось проблесков разума. А потом одним движением разорвал майку напополам.

Обнажившиеся холмики грудей, молочно-белые, украшенные вишенками сосков, заставили его застонать сквозь стиснутые зубы. Хорган набросился на них, как изголодавшийся зверь.

Это было слишком для нее.

Кира отчаянно кусала губы, но она не могла больше сдерживать стоны, которые против воли рвались из нее. Ей хотелось умереть, провалиться под землю, исчезнуть, лишь бы ничего не чувствовать и не помнить! Ласки Хоргана были грубыми, злыми, они причиняли ей боль. Он словно за что-то наказывал ее.