– Ты пользуешься моим хорошим отношением к тебе.

– И что?

– И что?! – Брант нахмурился, притворился, что перечитывает страницы рукописи.

– Первокурсникам понравится, – сказала Лана, зная, что он не читает, а лишь берет тайм-аут, чтобы немного подумать. Нельзя этому толстяку давать возможность собраться с мыслями. Добряк на первый взгляд, он мог быть вредным и желчным, как неудавшийся критик. Это знали все студенты.

– Думаю, на этот раз ты просишь слишком много, – хмуро сказал Брант. – Статья очень большая и очень сырая. К тому же это даже не первая полоса. Ты хочешь получить всю газету…

– Я работала почти месяц… – начала злиться Лана.

– Это не так много, – взгляд Бранта устремился к висевшему на стене календарю.

– Это все из-за того, что мы родственники?

– Перестань упрекать меня в предвзятости.

– А вы перестаньте говорить, что моя статья сырая.

– Но это правда. – Брант выдержал гневный взгляд племянницы. – Ты хочешь стать журналистом, но пишешь так, словно это художественная книга.

– Я пишу так, чтобы студентам было интересно читать.

– Хороший журналист встречается с людьми, о которых пишет, посещает места трагедий.

– Я достаточно хорошо изучила книги тех, кто встречался с Кэсиди Клири и посещал «Голубой горизонт».

– Вот поэтому твоя статья и сырая. В ней есть мысли других, но я не вижу то, что ты сама думаешь об этом.

– Хотите, чтобы я отправилась в Мичиган? Но ведь прошло уже десять лет. Все изменилось.

– Кэсиди Клири начала говорить?

– Нет.

– Тогда отправляйся в Пасадену. Встреться с убийцей. Напиши об этом. До начала учебного года осталось почти две недели. Ты успеешь.

– Если я встречусь с Клири, моя статья пойдет в набор?

– Если я увижу в ней твои собственные мысли, а не копированные из книг слова и размышления других… – Брант снова нахмурился. – У тебя есть деньги на поездку? – спросил он, словно Лана уже согласилась с ним.

– На поездку хватит, – сказала она и тут же плотно сжала губы, чтобы не наговорить лишнего.

– Хорошо, – Брант улыбнулся, хотел сказать, что пытается вырастить из нее настоящего журналиста, но Лана уже развернулась, направилась к выходу. Она не сдержалась и хлопнула за собой дверью. – Хороший настрой, – сказал Брант в пустоту. – Очень хороший.

Лана не знала, что ее злит больше: перелет через всю страну или же ухмыляющееся лицо Джонатана Бранта, который в очередной раз считает, что его придирки исключительно во благо. Что касается стоимости авиабилетов, то это не особенно волновало Лану. Шестьдесят тысяч долларов в год за обучение в институте выглядели куда более серьезной суммой, чем плата за пару билетов. Но настроение неизменно катилось вниз. Обещанные таксистом тридцать минут на дорогу от аэропорта города Бурбонк до клиники превратились в пробках в полтора часа. Затем еще часы ожиданий в самой клинике. Желтые стены, жесткие стулья, запах медикаментов. Несколько раз мимо Ланы проводили безнадежно больных. На всех были надеты зеленые пижамы. У всех был отсутствующий взгляд. Двуногие овощи проходили рядом с Ланой, не замечая ничего вокруг себя. В отличие от пациентов, санитары замечали слишком многое.