Боря быстро растолкал обидчиков и, погрозив им вслед кулаком, пообещал надавать еще больше, если они еще раз приблизятся хоть на шаг к Максиму.

– Привет! – сказала ему тогда толстушка. – Я Анка, давай ссадины обработаю.

Столько заботы от посторонних людей Макс не видел никогда, видимо, поэтому не сразу заметил, что Боря уже под ручку удаляется с его не случившейся любовью, с девушкой, которую он почти пригласил в кино, с девушкой в которую он был влюблен.

– Да что они себе позволяют?! – почти прорычал Борис, выдернув Максима из тягостных воспоминаний. По сравнению с тем, каким вспоминался ему только что Боря, сейчас он, конечно, проигрывал тому молодому парню. Спортивное тело и широкие плечи давно уже стали обрюзгшим телом, обросшим жирком. Красивое лицо с точеными чертами расплылось, а копна пшеничных волос стала реденькой мужской стрижкой. Единственное, что осталось тем же, а возможно, даже выросло в геометрической прогрессии – это чувство собственной исключительности.

– Борис прекрати истерить, – поморщилась Анка от его крика.

Она тоже очень сильно изменилась с тех пор, только в лучшую сторону. Не было уже толстушки с непослушными кучеряшками. Аня превратилась в красивую стильную женщину с точеной фигурой, которую она каждый день отвоевывала в спортзале, и очень короткой стрижкой, потому что такая длина, как утверждала она, не позволяла волосу виться.

Они сидели в холле гостиницы «Мурманск» и ждали руководителя группы, чтобы отправится на место провидения конференции.

– И вообще, зачем нам руководитель? – вновь возмутился Борис. – Мы что, сами не справимся? Всю жизнь ездили без руководителей.

– Ты прекрасно знаешь, зачем, – лениво отозвался Макс. – И не надо делать вид, что ничего не было. Теперь так будет всегда, мы теперь с вами как в Советском Союзе за железным занавесом. Не удивлюсь, что нам и визу теперь не дадут никогда и никуда, а на все международные встречи будут сопровождать бравые парни в серых костюмах, черных очках и с едва заметным ежиком на голове. Знаешь, Боренька, такие накаченные и не улыбающиеся, а все из-за твоей блогерши недоделанной. Кстати, как ты будешь руководителю группы объяснять, зачем она здесь? По приглашению, нас ждут троих.

– Разберусь, – буркнул Борис.

– Ну-ну, – ухмыльнулся злорадно Макс. Поступок Анки на совещании словно открыл ящик Пандоры, и теперь Боря вдруг перестал быть авторитетом не только для нее, но и для Макса. Она точно освободила их обоих от вечного рабства, и Максим был ей за это безмерно благодарен.

– Кстати, Боря, я тоже после конференции увольняюсь, – объявил он радостно, – вместе с Аней. Анка, ты куда дальше? Может, напросимся в экспедицию к Карлову? Говорят, он теперь здесь, на Кольском работает, грант получил. Полосатиков изучает.

Это решение он принял уже давно, еще в Южно-Сахалинске, на том собрании, но для объявления ждал момента и вот сейчас понял, что тот наконец настал. Боря был рассержен, Анка отказывалась с ним говорить о чем бы то ни было, кроме работы, наличие любовницы в лице Милочки предстояло объяснять руководителю группы, ну и в принципе наличие этого самого руководителя очень нервировало Бориса, потому как раньше таковых никогда не было. То есть сейчас уверенный в себе заместитель руководителя НИИ, красавец, каким он себя считал, и вообще баловень судьбы, лежал под грудой проблем.