Возможно, именно поэтому Джиллиан его изумила. Ее явно оставила равнодушной его спортивная репутация. Скорее наоборот. В каком-то смысле это даже привлекало своей нелогичностью. С другой стороны — раздражало.

Стивен посмотрел на часы. Без четверти шесть. Ему не сиделось на месте. Хотя он всегда был непоседливым. Обычно его рабочий день длился от двенадцати до четырнадцати часов, иногда дольше, и тогда он жил в основном на внутреннем запале. Так было всегда.

Он услышал, как отворилась наружная дверь в его приемную, и потянулся, сгибая и разгибая больную ногу.

К концу дня она всегда начинала ныть, напоминая ему о падении, поломавшем его карьеру профессионального футболиста и уложившем его на много месяцев в больницу!

Потребовалась вся его воля, чтобы не хромая подойти к двери кабинета. Но Стивен давно решил не позволять увечью влиять на его жизнь больше, чем оно уже повлияло.

Если вчера Джиллиан Коллинз напомнила ему яркую неоновую вывеску, то сегодня он даже не смог бы подыскать подходящего сравнения. На ней была желтая блузка со множеством оборок и золотистая юбка. Сочетание, которое на ком-то другом выглядело нелепым, Джиллиан шло потрясающе. Золотые серьги-кольца сверкали на фоне темных волос, а губы изгибались в ослепительной улыбке. Однако в глазах плясали те же задорные чертики, и Стивен вдруг поймал себя на мысли, что ждет с удовольствием предстоящего боя.

Он вопросительно поднял бровь:

— Мисс Коллинз?

Она ухмыльнулась.

— Зовите меня Джиллиан. Или Джилли, если это вам больше нравится.

— Джиллиан, — серьезно отозвался он. — Вы хотите мне что-то показать?

Джиллиан опустила глаза на папку, которую держала в руках:

— Да.

— Давайте поглядим! — Стивен знал, что говорит слишком резко, но он в эти напряженные дни, оставшиеся до открытия района, вообще так разговаривал со всеми.

Джиллиан настороженно вскинула голову.

— Эго займет некоторое время. Стивен посмотрел на часы.

— Не хотите ли обсудить ваш проект за обедом? У меня весь день крошки во рту не было, — предложил он.

Стивен с интересом увидел, как замерцали вдруг ее глаза. Переменчивость ее внешнего облика и настроения завораживала его.

Джиллиан кивнула, и он расправил закатанные рукава рубашки и пробежал пальцами по волосам, приглаживая их. Ни пиджака, ни галстука на нем не было, он любил свободную одежду и надевал их только в случае крайней необходимости.

— Пошли.

Взяв за руку, он увлек ее к двери, на ходу выключил свет и закрыл дверь кабинета. То же самое он проделал с наружной дверью своей конторы. Очутившись на улице, Стивен повел ее к своему синему пикапу, отметив взглядом стоявший одиноко красный спортивный автомобильчик, явно принадлежавший ей. Губы его искривились в гримасе, которую никто не назвал бы улыбкой.

— Прошу прощения за отсутствие элегантности у моего транспортного средства, — произнес он совершенно не извиняющимся тоном. Было очевидно, что слова эти — пустая дань вежливости, а не искреннее сожаление.

Перед высокой ступенькой пикапа Джиллиан пришлось принять его помощь, и сильная рука буквально забросила ее на сиденье. Затем Стивен обошел фургончик и уселся за руль. А Джиллиан продолжала приходить в себя от силы, с которой он подбросил ее в кабину. Поглядев на него, она сухо заметила:

— Вам бы следовало быть нападающим.

Джиллиан увидела, как он поморщился при этих словах, но ответа не последовало. Однако сцепление он переключил рывком. Затем, не глядя на нее, Стивен вывел машину на дорогу и устремился вперед.

Джиллиан уселась поудобнее, прижавшись спиной к дверце, чтобы лучше видеть его. Какая жалость, что характером он больше всего напоминает ей Ворчуна из «Белоснежки», потому что внешностью вполне годился бы на роль Принца.