— А нам плели, будто ты чуть сандалеты не откинул… Базарили, что на грани клинической смерти…

— Ну, — угрюмо кивнул Грыжа.

— И… как там? — заинтересованно прищурился Геннадий.

— В госпитале? — Грыжа поморщился. — Да полная жопа! Лежи как бревно, никуда не пускают, покурить — хрен!

— Да не, я не о том… Я в смысле, как оно… там? — Геннадий многозначительно ткнул пальцем в потолок.

— А-а… — Грыжа вздохнул. — Там-то хорошо… Там — наша Родина…

— Печень как? Нормально? — осторожно спросил Константин.

— Работает как часы. На семнадцати камнях! — злобно ответил Грыжа и рассмеялся долго и хрипло.

— Ну вот, а мы как раз по сто грамм собрались… — сокрушенно молвил Геннадий. — За твое, так сказать, выздоровление…

— И чего? — удивился Грыжа. — Кто мешает?

— Ну ты-то ведь бутсы на гвоздь повесил… Неудобняк вроде…

— Ну, грамм пятьдесят за выздоровление и мне не грех… — после некоторого раздумья произнес Грыжа и перекрестился боязливо. — Хоть доктор и стращал, что водка — мой смертный враг…

— Ну, врагов ты никогда не боялся! — польстил Геннадий.

— Алкоголь в малых дозах безвреден в любом количестве, — самым серьезным тоном заявил Константин, подвигая товарищу наполненный стакан.

Напряженно на стакан глядя, Грыжа поделился сокровенным:

— Вот что нехорошо в употреблении водки с утра, так это — трудно будет провести день разнообразно…

— Не по-лысому день проведем, обещаю! — оптимистически заверил его Геннадий, нарезая ломтями ананас. — Тачку мы взяли в аренду, так что прокатимся по ландшафтам… Ананасиком-то закусывай… Тут еще фрукты какие-то непонятные — помесь картошки с клубникой, тропические. видать, у меня от них оскомина вчера вылезла. Но надо воспользоваться, недаром ведь сюда перлись…

— В музей вина, кстати, заедем, — глубокомысленно заявил Константин.

— А чего там?.. — удивленно спросил Грыжа.

— Ну, показывают, как продукт в бочки наливают, какие вообще сорта…

— Пробовать дают?

— Говорят — хоть залейся…

— Это дело!

— Еще бы…

Допив бутылку, отправились на экскурсию.

Геннадий, полагавший, что, как только капля алкоголя попадет в организм Грыжи, остановиться в пьянке тот уже не сможет, в коварном своем расчете не ошибся: в музее местных вин Грыжа, проявивший себя неутомимым дегустатором, купил ящик мадеры для повседневного потребления, а в качестве памятного сувенира приобрел бутылку коллекционного «Верделло» 1870 года, покрытую войлочным слоем пыли. Согласно традиции, бутылку вместе с пылью упаковали в резной деревянный сундучок.

Старания служащих музея, бережно и искусно завернувших старинный сосуд в нежный бумажный кокон, увы, оказались напрасны: после прогулки по музейным окрестностям, похожим то ли на оранжерею, то ли на цветочный магазин, где экзотические фуксии, орхидеи, амариллисы и гортензии произрастали в естественном состоянии, подобно российским елкам-палкам, Грыжа, распотрошив сундучок и выбросив его в канаву, уселся под цветущим кустом, произнеся буквально следующее:

— Хрена ли тяжести на себе таскать? Кому эти сувениры сдались? Люське их дарить? Обойдется! Вообще… жить надо, а не кроить повсеместно! Понял, Гена? Не, ты не понял, ты, сука, жмот… — С этими словами Грыжа раскупорил пыльную бутылку сувенирным музейным штопором и в один присест выдул ее из горлышка.