Ноги отказывались держать его тело. Не в силах взять себя в руки, Макс спрятал лицо в ладонях, но не потому что из его глаз бежали слезы. Нет, он не плакал. Он просто не знал, куда себя спрятать от взгляда, который медленно тускнел, но продолжал любить и верить в него.

– Это всё невозможно, – произнес он в ладони. – Не правда.

Он обошел мать и сел на деревянную лавочку. Опустив локти на колени, Макс обхватил голову и с силой схватился за мокрые волосы. Твердая земля под ногами стремительно превращалась в болотную жижу. Ольга села рядом.

– С чего этот врач взял, что ничего нельзя сделать?

– С того, что она врач и у нее есть медицинское образование. – Шутку Макс не оценил. – Я сдала достаточно анализов, чтобы определить степень тяжести.

На его языке вертелся страшный вопрос, ответ на который был ещё ужасающее. Будто ощутив причину столь продолжительного молчания, Ольга тихо сообщила:

– Год.

В глазах появились темные пятна.

– «Год». Мам, я уверен, что мне удастся найти толкового специалиста в Москве и…

– Нет, – перебила она, опустив ладонь на его плечо. – Это бессмысленно. Не трать на это времени, родной. Я уже свыклась с этой мыслью. Я свыклась со всем, понимаешь?

– Нет, не понимаю, – упрямо посмотрел он на нее. – Ты узнала о болезни пять месяцев назад и УЖЕ свыклась? У тебя есть двенадцатилетний сын, который будет нуждаться в тебе ещё очень много лет! – Макс не замечал, каким громким и безнадежным становился его голос. – У тебя есть я, который обещал построить на месте этой рухляди большой дом! Что же ты такое говоришь, мам?

– Ты построишь его, – спокойно сказала Ольга, крепко взяв сына за руку. – Построишь. Может не здесь, а в каком то другом месте, где вы с братом будете жить. Пока он не вырастет, не поступит в университет, а вскоре не женится, – размечталась она. – Уедете подальше отсюда и начнете другую, намного более счастливую жизнь.

Макс не хотел ничего слушать. Он уже знал, к кому обратиться за помощью, выстраивал в голове новый план. Он снимет квартиру чуть больше, чтобы им троим не было тесно. Пока Макар будет проходить обследование, он объедет с мамой всех самых лучших онкологов в столице и отдаст любые деньги, только бы она была жива и здорова.

– Не делай этого, сынок, – будто читая его мысли, произнесла Ольга. Макс медленно повернул к ней голову. – Я хочу прожить последние месяцы в родных стенах, без ежедневных напоминаний о заразе во мне. Я хочу видеть улыбку Макара. Хочу получать от тебя радостные новости о твоих успехах. Хочу продолжать работать в школе и крутиться в привычной для меня рутине. Пойми меня, пожалуйста.

– Но ты ведь ещё так молода, мам, – произнес Макс сдавленным голосом.

– Такова моя судьба. И никто не в силах её изменить.

Ком болезненной безнадежности застрял в горле, горькие слезы ждали своего часа, раздражая глаза и нос. Макс поднялся на ноги и неряшливо повесил на веревку банное полотенце, которое всё это время лежало на его плечах. Он долго и молчаливо смотрел вдаль, где в это время уходящего дня, море сливалось с темнеющим небом и увидеть эту границу мог лишь тот, кто много лет в этом практиковался.