«Что меня ждет? На что надеяться? Дима? Обещал вернуться при расставании, и я поверила. И что? Нелепый телефонный разговор. Обещание перезвонить. В результате, неизвестно сколько времени нахожусь здесь. Во мне растёт его ребёнок, а он ни сном, ни духом. Да и что теперь родится, после пережитых нервных срывов, переохлаждений, голода и вообще физического и эмоционального истощения? Хотя… в блокаду у людей состояние не лучше было, и рожали же!» — тут же одёрнула она себя.
— Аля, — послышался сквозь сон знакомый голос.
Девушка открыла глаза и уставилась на сидящую рядом на матраце подругу.
— Ты? — недоверчиво потирая глаза, спросила она.
Оля выглядела замучено: сальные волосы сбились спутанными прядями, она сильно исхудала, под глазами залегли тени. «Да уж, наверное, я смотрюсь не менее живописно», — пронеслась мысль. И тут же почувствовался собственный, неприятный запах грязных волос и давно немытого тела, к которому за последнее время уже привыкла и не замечала.
— Не знала, что и ты здесь, — произнесла гостья. — Давно?
Алина в ответ лишь неопределённо пожала плечами. На этот вопрос она уже давненько не могла ответить. День и ночь слились воедино, за неимением часов или хотя бы окон в помещении о времени можно было только догадываться. В итоге, она даже примерно не могла предположить сроки своего пребывания здесь.
— Прости, наверное, это моя вина, — добавила Оля, отводя взгляд.
— Какая теперь разница? — безразлично отозвалась девушка, — Что есть, то есть, этого не изменить. Это мне расплата. Если бы ты знала, как всё оказалось сложно.
Слова лились рекой, не ясно, откуда и силы взялись. Алина хотела говорить, говорить, чтобы никогда этот момент не заканчивался, и подруга навсегда осталась рядом. Она ловила себя на том, что это эгоизм, но Олино присутствие придало смысл дальнейшему существованию.
— Я… я так виновата перед Милой. Это точно расплата за всё мною содеянное. Только ты-то в чём провинилась?
— Что ты несёшь? Какая ещё расплата? Они интересуются Димой и в том, что мы с ним по стечению обстоятельств оказались знакомы, нет твоей вины. Ни твоей, ни моей, — отчитала подругу Ольга. — Меня забрали на следующий день после нашего с тобой разговора. И кажется… я здесь уже вечность.
— На мне оказалось гораздо больше грехов Оль, чем я сама могла предположить.
— Да брось ты! Грешны те, кто запрятал нас сюда. А ты… О каких грехах вообще может идти речь? — не понимала подруга. — Видать у тебя здесь совсем ум за разум зашёл, коли такую ерунду говоришь.
— Ох, Оль. Как бы я хотела думать так же, как и ты, — горько вздохнула Алина. — Дело в том… помнишь историю с Милкой?
— Ну, такое не забудешь… и что?
— Да то! Мало того, что Рем и Коннект оказался одним и тем же лицом.
— Слушай, может, хватит вспоминать? Ты же в этом не виновата! Ну и психанула она, а в дальнейшем тоже твоей вины нет! Это она тебя толкнула, а не ты её! И под колеса она сама себя по глупости зашвырнула! — не выдержала подруга.
— Да стой ты, — оборвала её Алина. — Дело в том, что тогда в мае, когда к Серому ездила, попутчик мой это…
— Твой нынешний Димочка, — прервала вновь Оля. — Это давно понятно и что? Совпадения случаются.
— Да блин! Оль, дай договорить, а? — вспылила Алина. — Тот самый Димочка и есть Коннект, он же Рем.
В помещении на какое-то время повисла тишина. Алине больше нечего было добавить, она смотрела на округлившую глаза подругу, пытающуюся подобрать слова. |