Чад осклабился:

— Сейчас я за порцию свинины уже готов продать ему Элэйн.

Элэйн презрительно хмыкнула:

— К счастью, я не твоя, чтобы меня продавать.

Но чад проигнорировал её, продолжив:

— Да ещё через несколько дней я бы вообще заплатил, чтобы Элэйн зажарили, и к чёрту свинину.

Мэттью рассмеялся:

— А что насчёт Сэра Сайхана? Он мясистее.

— Тут дело не в мясе, мальчик. Дело в жире. У девчонки его на бёдрах вдосталь. Сайхан старый, и сделан из мяса. Я, наверное, сломал бы зуб, жуя его жилистую задницу. Любой охотник учится оценивать добычу. Поверь, девчонка в пищу годится гораздо лучше.

Элэйн умоляюще посмотрела на Мэттью:

— Пожалуйста, скажи, что в замке есть женщины. Ещё минута с этими двумя, и я точно кого-то убью.

Сэр Сайхан поглядел на Чада:

— Я ничего не делал.

Лесничий пожал плечами:

— А я что, я ничего. Сделал ей комплимент, а можно подумать, будто оскорбил.

Глава 45

Трудно преувеличить, насколько мир красив, когда можно подняться достаточно высоко, чтобы видеть его по-настоящему. На земле природа тоже прекрасна, но с высоты её красота совершенно другая, и она меняется в зависимости от ого, насколько высоко ты забрался. Чуть выше верхушек деревьев — всё ещё очень близко, но в в любую сторону видно горизонт. Повыше — и ландшафт начинает являть свои контуры, а если подняться ещё выше, то некогда бывшие деталями элементы становятся частью смеси цветов, на чём-то похожем на гигантское полотно художника.

Я, возможно, уже упоминал, что полёты — наверное самая любимая мною часть жизни волшебника, и в этот день мне удалось поделиться этим с новым человеком. Роуз справилась со страхом гораздо быстрее, чем я ожидал. Некоторым людям это так и не удаётся сделать, что я выяснил на примере Роланда годы тому назад. Как только мы поднялись выше, и земля стала слишком далёкой, чтобы казаться существенной угрозой, Роуз в восторге и благоговении округлила губы, и я всё ещё мог понять её, несмотря на то, как часто мне открывался подобный вид.

Я поднял нас настолько высоко, насколько мог, использовав часть своей силы, чтобы поддерживать вокруг нас плотную сферу воздуха. Берег, на котором мы раньше были, оказался лишь краем массивного континента, который, казалось, простирался бесконечно, уходя за горизонт, который теперь был гораздо дальше, чем раньше. Я увидел горы вдалеке, но не мог знать, были ли они как-то связаны с Элентирами, или входили в какой-то совершенно иной горный хребет. Между нами и горами лежало зелёное полотно лесов и лугов, иногда прерываемое отбрасывавшими солнечные блики реками.

Плохо было лишь то, что нигде в этом впечатляющем виде я не заметил ничего и близко похожего на нашу перемещённую цель, Ланкастер. Поискав несколько минут, я снизился до более разумной высоты, на которой мне не приходилось постоянно прилагать усилия, чтобы не дать нашей драгоценной сферы с воздухом лопнуть, оставив нас задыхаться.

Мы направились прямо внутрь континента, перпендикулярно берегу за нашими спинами. Было разумно предположить, что Ланкастер не находился в океане, хотя было вполне возможно, что мы вообще были на другом континенте. Узнать это было никак нельзя.

План заключался в том, чтобы лететь, пока мы не заметим что-нибудь интересное, вроде Ланкастера, или пока не наступит ночь. Мы могли себе позволить делать это в течение нескольких дней, предполагая, что мы найдём еду и воду. Я решил, что если ничего не найдём за неделю, то сможем просто пересечь границу обратно, а если окажемся в каком-то неизвестном месте нашего мира, то придётся рискнуть, использовав один из известных мне телепортационных кругов в качестве точки назначения.