— А если не вернете?

— Тогда станут, — спокойно ответил Корнеев.

Я вернулся свой номер и накинул джинсовую легкую куртку — несмотря на ясный весенний день, было не так уж и жарко. И вышел из гостиницы.

— Окей, «Гугл»: где купить рюкзак?

Но проклятый шайтан-алгоритм почему-то решил облагодетельствовать меня подержанным «Крузаком».

— Рюк-зак… Да бля, рюкзак я хочу, тупая железка! Где ближайший магазин сумок?

Наконец, на карте появилась вожделенная метка, и я отправился в путь, оглядываясь по сторонам и всматриваясь в редких прохожих. Не знаю, то ли место нашего обитания не пользовалось особой популярностью, то ли это в целом особенность города, но людей на улицах Иркутска было мало. Даже вечером, когда все уже заканчивали работу, «оживал» разве что 130-ый квартал да окрестности рынка и торговых центров.

И тем заметнее оказались гуляющие туда-сюда в не по-весеннему тяжелых кожанках мужчины и молодые ребята, чаще всего коротко стриженые, а то и вовсе бритые под ноль. Цепкие взгляды исподлобья, одна рука все время в кармане, и тоже пристально изучают прохожих. Про татуировки и цепи в палец толщиной и говорить нечего — у них они вместо униформы.

К гадалке не ходи — что это и есть «патрули» Каравадзе, Зарецкого или кого-то из примкнувших к ним «охотников» на Палача.

Быстро сработано, однако! Оперативности местных криминальных авторитетов впору позавидовать. Хотя, им в отличие от полиции, для того чтобы организовать облаву, не нужно подписывать кучи бумажек и оббивать десятки порогов.

— Эй, малой! — один из «бритых» окликнул скучающего мальчишку, отирающегося у витрины со сладостями.

Они о чем-то зашептались, в руки пацаненка перекочевала смятая «пятихатка», и тот скрылся за поворотом.

Я прошел мимо парочки «патрульных» и тоже свернул. Если верить «Гуглу», то именно там ждал меня «чемоданно-сумочный рай» и немного зонтов с ремнями. С противоположной стороны улицы носилась по двору стайка мальчишек разного возраста, гоняя в мяч. Когда-то это была оборудованная детская площадка, но теперь от нее остались только сломанные качели, которые «футболисты» использовали в качестве ворот.

«Малой», которому за что-то заплатили уголовники, тоже оказался там и о чем-то беседовал с двумя ребятами постарше.

А вот это уже интересно.

Потому как посыльный явно кивнул в мою сторону, после чего один из мальчишек исчез, забравшись в какую-то дыру в заборе.

Я сделал вид, что очень заинтересован сувенирами, выставленными в витрине магазина, мимо которого как раз проходил, и остановился. Простоял ровно столько, чтобы заметить, как из кустов в трех-четырех домах позади от меня вывалился покрытый пылью и паутиной пацан со скейтом в руках.

Тот самый.

Он бросил доску на земли и неторопливо покатился вперед.

В мою сторону.

Я развернулся и снова зашагал туда, куда вел меня маркер навигатора, но уже чуть помедленнее, чем обычно гуляю. Еще одна пара патрульных уголовников, ждущая зеленого светофора на перекрестке, не обратила на меня никакого внимания.

Позади раздался приближающийся характерный грохот колесиков скейтборда.

Неторопливо, с остановками и хитрыми вывертами, словно бросая вызов своему искусству наездника, паренек сокращал расстояние между нами. Пока, наконец, не врезался прямо мне в спину. Не то, чтобы больно, но вполне чувствительно.

— Ой, дяденька, простите, я нечаянно.

Пацан отпрянул назад. Нижняя губа его заметно дрожала, а испуганный взгляд огромных голубых глаз метался между мною и упавшей на землю кепкой.

Эх, такой талантище пропадает!

— Осторожнее, смотри, — я поднял головной убор, отряхнул его и протянул мальчонке, — Тем более, рядом дорога и машины носятся.