— К сожалению, есть еще причины. Кинжал, которым убили Петю, из ее коллекции.

— Подожди… какой еще коллекции?

— Настя собирает коллекцию холодного оружия. Не любого, разумеется, а дамского и дорогого. Кинжал уникальный, второго такого не найти. Вот такие у нас дела. Голова кругом!

— Да, — кивнула я.

— Но я не верю, что это она! — вскинулся мой собеседник. — А даже если и она, так она имела право! Учитывая, как он с нею обращался, она имела полное право, и ее должны оправдать!

— А с нею можно повидаться? К ней пускают?

Руслан опешил, смолк, потом заметил:

— Нет, что ты. Разве что адвоката. Я собираюсь нанять ей самого дорогого адвоката. Мы выработаем линию защиты, и ее оправдают, я уверен. А я вот вожусь с накладными. Черт ногу сломит! Никогда не думал, что у Леши такой бардак. А начинаешь сводить концы с концами, так везде глубокий минус. Процветающая фирма, а по бумагам впору пускать с молотка. В общем, тону в делах!

Он указал на стол, заваленный бумагами, и я, оценив намек, решила удалиться. В последний момент, когда я уже встала, у меня вырвалось вдруг:

— Ужасно жаль ее, Руслан! Ей, наверное, тяжелее в тюрьме, чем было бы нам. Она привыкла к роскоши.

На миг лицо его приобрело странное выражение, словно говоря: «Кого ты решила провести, девочка?» Но тут же сложилось в скорбную гримасу, и я не была уверена, что мне не примнилось.

Дома трезвонил телефон, и в трубке я услышала задыхающийся восторгом голос Толика Савченко.

— Оля, я в Питере, представляешь? В командировке! Классно, да?

— Замечательно, — согласилась я. — Тебе есть, где жить?

— Да, в общаге. Я очень хочу с вами встретиться. С тобой и с… — он замялся, — и с Аней. Это можно?

— Даже нужно. Но до этого я хочу попросить тебя об одном одолжении. Мне надо поговорить с Анастасией Крыловой.

— Но она… она же задержана! — ужаснулся Толик.

— Именно поэтому я и прошу тебя о помощи. Ты обратишься к здешним коллегам, и они не откажут. Это ведь ты нашел против нее улики, так неужели не имеешь права на такую мелочь? Тебя даже в командировку сюда прислали, потому что без тебя не обойтись. Ты главный! Если ты велишь, они не станут возражать. Я же поговорить хочу, а не вывести ее подземным переходом на волю. И пусть кто угодно присутствует и слушает.

Моя убежденность подействовала. Через полтора часа я сидела напротив Анастасии и с ужасом на нее смотрела. Выглядела она ужасно. Размазавшаяся косметика придавала ей вид нелепого клоуна.

— Пришла позлобствовать? — резко засмеялась она, узнав меня. — Довольна?

— Настя, — сказала я, — как ты могла убить Митю? Как у тебя повернулась рука… после всего, что было…

— Еще и Митю? — с ненавистью спросила она. — А может, еще кого? Может, всех, кого когда-нибудь зарезали? Всех я, да? Других забот у меня нет! Но Русланчик меня вытащит, я знаю. Он сам сядет, а меня спасет!

— Он собирается нанять самого дорогого адвоката, — согласилась я.

— Да? — жадно осведомилась она. — Ты его видела? Как он? Переживает? Думает обо мне день о ночь? Собирается мне помочь? Он должен, должен!

— Должен. Ведь это он позвонил тебе и предложил приехать, так? Из-за меня?

— Мужчины иногда ведут себя, как круглые идиоты! — гневно выкрикнула Анастасия. — Как идиоты! Эти идиоты считают, что я убила Лешу из ревности. Из ревности к тебе, представляешь! Вот и пусть на тебя теперь посмотрят, пусть подумают! На тебя и на меня.