— Значит, нам предоставлено право ловить и тащить, да, лейтенант? — саркастически спросил Нилсон. — А остальное доделают суды. Бог мой — ты не устал от этой старой песни?

— Нет, не устал, — ответил твердо Страйкер. Он знал: это прозвучало слишком уж благообразно. Но он знал, что это — единственный способ правильно понимать вещи, работая копом. И Хэрви знал это. Они все рисковали, они все чувствовали отчаяние, когда преступники не получали должного наказания в суде. Иногда не получали наказания, правда, и невиновные.

— Мы — ассенизаторы, Хэрви. Мы занимаемся чисткой и вывозом мусора. Кто-то другой должен заниматься его сортировкой — у нас нет на это времени.

— И куда он идет, этот мусор, — неизвестно, — сказала Дэйна. — Пока не придет на конечный пункт, конечно.

Страйкер сердито обратился к ней:

— Когда ты поняла, что это — женщина?

Нилсон ответил за нее:

— Ночью. Она еще в госпитале сказала что-то насчет поимки «ее». Я-то думал, она просто устала, но…

— Когда мы за ней бежали, из-под кепки выскользнули волосы, — объяснила Дэйна. — Но не потому, так как многие мужчины носят длинные волосы. Дело было в ее шее. Нежная, длинная шея — таких у мужчин не бывает. И потом, я вспомнила, что ты сказал: о том, что оба Ривера были офицерами полиции, а затем они развелись после смерти их мальчика. Если Ривера искал отмщения почему не могла искать его миссис Ривера?

— Ты ничего не говорила — всю ночь, когда мы искали Риверу… ты так и не сказала об этом, — продолжал Страйкер. — Мы могли бы задержать ее еще прошлой ночью.

— О да! И Эберхардт был бы жив и на свободе, — вставил Нилсон. — Это ли не позор?

— Она должна была сказать, — стоял на своем Страйкер.

Дэйна кивнула:

— Да, я должна была. Простите. — Она посмотрела на лужу, которая собралась под ней. С ее одежды еще капало. — Но я могла ошибиться. Все остальное ты понял, так какая разница — был ли это муж или жена? В любом случае твоя теория была верна. Если бы мы искали одного, мы упустили бы другую. И наоборот. И я вовсе не была уверена… Я никогда не видела Михаэля Риверу — у него тоже могла быть длинная нежная шея. Я думала, мне нужно подождать и посмотреть. Если бы мы сначала нашли его, и не он был убийцей, он мог бы сказать нам, где она. Когда я увидела ее на надгробии, я точно определила: она меньшего роста, чем средний мужской. Я поняла: это его жена. И — я побежала за ней.

— Если ты хорошо слушала, мы также говорили тебе, что Майк Ривера — мастер переодеваний, — сердито возразил Нилсон. — Он способен даже выглядеть меньше ростом. Да тебя могли убить, черт возьми! Если бы мы преследовали Майка, ты была бы уже мертва, дура! У него черный пояс по дзюдо, если уж на то пошло! На шее он носит нож! Ты могла быть ранена, убита… — Его одолевал запоздалый страх — это было ясно по его лицу.

Дэйна посмотрела на него — и на Страйкера. Оба глядели на нее. Огромный риск, которому она подвергалась, внезапно сделался ей ясен. Она пыталась взяться за их работу, пыталась быть копом — но она не была настоящим копом. Только сейчас она поняла, что ей здорово повезло. Очень, очень повезло.

Ее била дрожь. Она была так уверена, что это Карла, она была права, она права. Но она могла и ошибиться. Она увлеклась, хотела убедить их, хотела убедить саму себя.