— Ты им нравишься, — заметила Барбара, когда они вместе с Ристином и Ульхассом шли по затемненной территории денверского университета.

Иджер ответил не сразу, поскольку ему приходилось приглядывать за ящерами.

— А почему они должны ко мне плохо относиться? Я самый обычный парень, и мне всегда удавалось поддерживать с людьми хорошие отношения.

Барбара некоторое время молча шла рядом с ним.

— Когда мы ходили в гости с Йенсом, — наконец, заговорила она, — мы всегда держались особняком. Мне больше нравится быть ближе к людям.

— Очень хорошо, мне тоже нравится. — Всякий раз, когда Барбара сравнивала его со своим первым мужем, и сравнивание оказывалось в его пользу, Сэм раздувался от гордости.

Он тихонько рассмеялся. Может быть, Барбара тоже им манипулирует, совсем, как он, когда говорит ящерам о тепле.

— Почему ты смеешься? — спросила Барбара.

— Просто я счастлив, вот и все. — Иджер обнял жену за талию. — Нужно быть настоящим безумцем, чтобы говорить такое во время войны, правда?

Он закрыл Ристина и Ульхасса на ключ в их комнате, а потом вместе с Барбарой направился в свою квартиру. Они успели свернуть на Ист-Эванс стрит, когда над центром Денвера с ревом пронеслись самолеты ящеров, которые летели на север. Вскоре к реву двигателей присоединились торопливые выстрелы зениток и послышались разрывы сбрасываемых бомб. За тридцать секунд небо стало таким ярким, словно наступила ночь 4 июля, только вместо вертящихся шутих, над головами у них сверкали полосы трассирующих пуль.

Шрапнель посыпалась с небес, как град.

— Не стоит стоять и глазеть по сторонам, точно парочка чучел, — сказал Сэм. — Если одна такая штука упадет нам на голову, мало не покажется. — Держа Барбару за руку, он повел ее через улицу к их квартире.

Под крышей, в окружении кирпичных стен он не чувствовал себя таким беззащитным, как на улице.

Зенитки продолжали стрелять еще довольно долго после того, как самолеты ящеров благополучно улетели восвояси. За плотно закрытыми шторами Сэм и Барбара готовились улечься спать. Когда она выключила свет, в спальне стало темно, как в кладовке с углем в полночь.

Сэм придвинулся к ней под одеялом. Даже сквозь пижаму и ее тонкую хлопчатобумажную сорочку, ощущение которое он испытал, прижимая Барбару к себе, стоило всего золота Форт-Нокса и еще пяти долларов в придачу.

— Я так счастлив.

— И я тоже. — Барбара весело фыркнула. — Кстати, по-моему, ты не только счастлив, что-то там под одеялом происходит интересное…

Она не смущалась и не скрывала своих чувств. В том, что Барбара уже была замужем, имелся огромный плюс: она совершенно точно знала, как устроены мужчины. Однако Иджер покачал головой.

— Нет, может быть, там и происходит что-то, но лично мне хочется просто полежать, обнимая тебя, а потом спокойно заснуть. Барбара обняла его так крепко, что он чуть не задохнулся.

— Это очень мило с твоей стороны.

— Это очень устало с моей стороны, — поправил ее Сэм, и Барбара ткнула его кулаком в бок. — Если бы я был на десять лет моложе… ой-ой, перестань… если бы я был на десять лет моложе, ты бы не захотела иметь со мной дела.

— Точно, — согласилась Барбара. — Но ты меня вполне устраиваешь, какой ты есть. Ты столько всего узнал про ящеров, да еще за такое короткое время. — И, словно для того, чтобы подтвердить свои слова, она многозначительно кашлянула.

— Ну, наверное, — проговорил Иджер. — Хотя мне хотелось бы узнать о них еще больше — и вовсе не потому, что идет война — просто интересно.