- Я… - залепетала я, не зная, что ответить. – Мне больше нравится черная, – наконец, ответила я, пожав плечами. – Чёрная определенно лучше.

Я ещё никогда не говорила кому-то больше трёх слов.

- Правильно, – кивнул мальчик, одобрительно помотав головой. – Когда-нибудь у меня будет такая. Это чёрный мустанг, раритетная модель 1970 года, – объяснил он, повертев машинку на ладони.

- А ты не боишься водить? – поинтересовалась я, вытирая слёзы руками, и постаралась снова посмотреть в его голубые глаза, которые почему–то невыносимо смущали меня.

- Конечно же нет! Это круто! Каждый день мечтаю о том, чтобы мне поскорее исполнилось 16! Хочешь, я и тебя прокачу… - добавил он с мечтательным выражением лица. – Кстати, я Эштон.

- А я Несса, – тоже представилась я и улыбнулась, потому что мне действительно понравился этот мальчик. Не удивительно. Он единственный, кто просто заговорил со мной.

- Тебе идёт улыбаться. Я уже несколько раз видел, как ты плакала, – протянул он, взяв меня за руку, и расправил ее. Она дрожала от того, что мальчик прикасался ко мне. Я ещё никогда так ни с кем близко не общалась, а тут… Такое вторжение в личное пространство.

Он положил на ладонь машинку и сжал её моими пальцами.

- Пусть это будет твой талисман, – сказал он, по-прежнему сжимая мою руку. – Я не люблю, когда обижают слабых. Прости, я не хотел сказать, что ты слабая… - тут же осекся он, заметив моё недовольное выражение лица. – Просто ты очень грустная. Всё время. Ты давно здесь?

Господи, какой он болтун. Но все же моё сердце наполнялось теплом от того, что я находилась рядом с ним. От того, что ему было действительно интересно, кто я такая. Не успела и рта раскрыть, как он продолжил разговаривать:

- Мои родители кинули меня, как только я родился, – просто сказал он, будто бы говорил о погоде. – И как видишь, я не грущу. А ты знаешь, почему ты здесь?

- Я… - попыталась сказать я, чувствуя нарастающий ком в горле. – Мои родители погибли. – Я опустила глаза, сжимая чёрный мустанг ещё сильнее, будто он придавал мне силы. – Это всё, что я знаю.

- Прости, тебе, наверное, тяжело об этом говорить, – сказал Эштон с сочувствием, но потом снова улыбнулся. – Знаешь, я думаю, мы должны держаться вместе.

- Почему? – непонимающе спросила у него я, уставившись в эти доброжелательные и лучистые голубые глаза.

- Потому что ты мне нравишься, Несса, – ответил Эштон и убрал свою руку с моей. Я сразу перестала чувствовать тяжесть и тепло его руки.

***

Я очнулась от жажды. Я безумно хотела пить и облизала губы в надежде угомонить это чувство. Но стало только хуже.

Пол был холодный и бетонный, а я валялась на нём, как кинутая вещь, которую бросили за ненадобностью. Я открыла глаза и увидела, как с ржавых труб стекает вода, собираясь в неприглядную лужу. Вероятно, это мой единственный источник воды на сегодня.

Нет, я не была связана, но я определенно была заперта в странной и темной комнате с кучей непонятных полок, на которых лежали белые пакеты. Волосы были замазаны грязью, будто меня волокли по земле. На запястьях красовались красные следы от зажимов, а на ребрах были синяки, которые отдавались болью в моей груди.

Платье беспардонно разорвано в некоторых местах, и лишь свитер Эштона валялся на полу рядом.